Эти изменения касаются, в основном, прерогатив Поместного Собора, а также порядка и сроков его созыва. Лучше всего масштабность изменений будет видна, если провести сравнительный анализ Уставов 1988 и 2000 годов.

Кроме того, Устав-2000 года был дополнен пунктом I.5, который стал основой для присвоения номера госрегистра приходам и монастырям, что, как известно, привело к возмущению в значительной части Церковного народа, не желающего видеть храмы и святыни пронумерованными и приравненными к коммерческим организациям:

5. Русская Православная Церковь зарегистрирована в качестве юридического лица в Российской Федерации как централизованная религиозная организация. Московская Патриархия и иные канонические подразделения Русской Православной Церкви, находящиеся на территории Российской Федерации, регистрируются в качестве юридических лиц как централизованные или местные религиозные организации. Канонические подразделения Русской Православной Церкви, находящиеся на территории иных государств, могут быть зарегистрированы в качестве юридических лиц в соответствии с существующими в каждой стране законами.

.

Сравнительный анализ этого раздела двух Уставов однозначно свидетельствует о том, что в новом Уставе роль Поместного Собора сокращена до минимума и он, по сути, превратился в совещательный орган при Архиерейском Соборе.

Так, в пункте II.1 Устава-1988, определяющем властные полномочия Поместного Собора, указывается, что он является высшей властью в области вероучения, церковного управления и церковного суда, тогда как Устав-2000 оставляет Поместному Собору высшую власть только в области вероучения и канонического устроения, заменяя при этом термин «управление» (1988 г.) на «устроение» (2000 г.).

А высший церковный суд и вовсе отнят у Поместного Собора и передан по Уставу-2000 Архиерейскому Собору (пункт 8 раздела «Общие положения» Устава 2000-го года не предусматривает существования суда Поместного Собора: «В Русской Православной Церкви действует церковный суд в трех инстанциях: а) епархиальный суд; б) общецерковный суд; в) суд Архиерейского Собора»).

В связи с этим в новом Уставе-2000 отсутствуют пункты II.6 и II.7 бывшие в Уставе-1988 (О Поместном Соборе как последней судебной инстанции, правомочной рассматривать догматические и канонические отступления в деятельности Патриарха). В соответствии с пунктом III.5 Устава-2000, церковным судом высшей инстанции является Архиерейский Собор. Как таковой он правомочен в первой и последней инстанции рассматривать и принимать решения по догматическим и каноническим отступлениям в деятельности Патриарха Московского и всея Руси.

Если Устав-1988 предусматривал созыв Поместного Собора не реже одного раза в 5 лет, то пункт II.2 Устава-2000, по существу, вовсе отменяет Поместный Собор, ставя его созыв в зависимость от желания архиереев.

Пункт II.4 отнимает у Священного Синода право определять процедуру избрания на Собор делегатов от клира и мирян и устанавливать их квоту и передает это право Архиерейскому Собору.

Пункт II.5 нового Устава продолжает тенденцию усиления роли Архиерейского Собора в ущерб Поместному. Если в Уставе-1988 Поместный Собор без всяких оговорок утверждал все постановления Архиерейского Собора, то теперь Поместный Собор утверждает только те постановления Архиерейского Собора, которые относятся исключительно к «вероучению и каноническому устройству».

Новый Устав еще больше повышает возможность контроля архиереев за решениями Поместного Собора. Пункт II.13 нового Устава позволяет присутствующим на Поместном Соборе архиереям отвергать его решения простым большинством голосов от общего числа присутствующих архиереев. По Уставу 1988 года такое было возможно только 2/3 голосов от общего числа присутствующих архиереев.

Наконец, в пункте II.17 нового Устава появляется понятие тайного голосования, отсутствовавшее в Уставе 1988 года. Стоило бы обсудить вопрос о том, насколько в делах веры допустима анонимность, а главное, зачем она нужна?

Если изменения того раздела нового Устава, который посвящен Поместному Собору, свидетельствуют об умалении его роли в жизни РПЦ, то раздел III («Архиерейский Собор») наглядно указывает на то, к кому перешла высшая власть в Церкви.

Уже пункт III.1 Устава-2000 расширен (по сравнению с Уставом 1988 г.) следующей весьма примечательной фразой: «Архиерейский Собор является высшим органом иерархического управления Русской Православной Церкви…». Мало того, что здесь вводится новая, не вполне отчетливая и отсутствовавшая прежде, терминология («иерархическое управление»), но, к тому же, этот пункт противоречит пункту 7 раздела I «Общие положения»: «Высшими органами церковной власти и управления являются Поместный Собор, Архиерейский Собор, Священный Синод во главе с Патриархом Московским и всея Руси». Мы видим, что здесь никакой речи об особом высшем иерархическом управлении Церковью не идет, а высшим органом власти назван безо всяких оговорок, прежде всего, Поместный Собор.

Зато из нового Устава исключен имевшийся в старом Уставе пункт III.2: «Архиерейский Собор обладает полнотой законодательной власти, исполнительной и судебной деятельности в период между Поместными Соборами». Действительно, после того, как Поместный Собор фактически отменен новым Уставом, этот пункт утратил смысл в глазах его заказчиков и разработчиков, а вместо него в новом Уставе (пункт III.1) и появилось дополнение об Архиерейском Соборе как «высшем органе».

Исчез в новом Уставе присутствовавший в старом пункт (III.4-1988) о подотчетности Архиерейского Собора Поместному, что так же свидетельствует о том, что именно Архиерейский Собор стал фактически высшей властью в Церкви.

Вместо этого в новом Уставе появился пункт III.4, демонстрирующий границы власти (а вернее, безграничность таковой) Архиерейского Собора – от утверждения новых общецерковных наград до утверждения церковного Устава и создания, реорганизации и ликвидации Самоуправляемых Церквей, Экзархатов и епархий!

Пункт III.6 старого Устава о том, что Архиерейский Собор является «первой инстанцией, правомочной рассматривать догматические и канонические отступления в деятельности Патриарха», заменен в новом Уставе пунктом III.5, признающим Архиерейский Собор судом высшей инстанции, имеющим право в первой и последней инстанции судить Патриарха без Поместного Собора!

Знаменательно и то, что пункт о предварении ежедневных заседаний Архиерейского Собора Божественной Литургией (III.11-1988) дополнен фразой (III.9-2000) «или другого соответствующего уставного богослужения», что позволяет присутствовать на нем инославным (впрочем, они уже и на Литургии открыто присутствуют!).

Если раньше кворум Архиерейского Собора лишь в исключительных случаях составляли 2/3 иерархов (III.16-1988), то теперь это положение стало нормой (III.14-2000).

И наконец, если в старом Уставе оговаривалось, что «окончательное утверждение этих постановлений [Архиерейского Собора], равно как их отмена или изменение, осуществляется исключительно Поместным Собором» (III.17-1988), то в Уставе-2000 это требование было снято и осталась лишь фраза о том, что «постановления Архиерейского Собора входят в силу сразу после их принятия» (III.15-2000) – безо всякого последующего утверждения, безо всякого контроля. Поистине, конец – делу венец!

В этом разделе еще раз подчеркивается переход функции высшего судебного органа от Поместного Собора к Архиерейскому (сравни пп. IV.1-1988 и IV.1-2000), а так же заслуживает внимания изменение процедуры избрания Местоблюстителя Патриаршего Престола, свидетельствующем о переходе от ориентации по качественному принципу (значимость архиерейской кафедры – Киевской; кстати, значимость кафедры в данном случае дополняется еще и фактической независимостью Киевского Митрополита от Российских властей, а значит – и меньшей возможностью повлиять на исход выборов) к ориентации на формальный признак – возраст хиротонии.

В пункте V.1-2000 опущено упоминание о Поместном Соборе, присутствовавшее в том же пункте Устава-1988, а в пункте V.2-2000 исключена подотчетность Священного Синода Поместному Собору, которая наличествовала в Уставе-1988 (п.V.2-1988) и оставлена подотчетность Священного Синода только Архиерейскому Собору.

Значительно расширены прерогативы Священного Синода, как это видно из сравнения пунктов V.27 и V.31 старого и нового Уставов, к тому же новый Устав дополнен п. V. 32. «Священный Синод выносит заключения по спорным вопросам, возникающим в связи с толкованием настоящего Устава».

В новом Уставе-2000 есть ряд положений, которых не было в Уставе-1988. В этих положениях, приведенных ниже (XI.8-2000, XI.17-2000, XII.10-2000) интересно не только то, что люди (члены прихода, братства, насельники монастыря) лишаются имущества, принадлежащего им, как сказано в самом Уставе-2000, «на правах собственности… или ином законном(!) основании», а то, что такие пункты были вообще внесены в новый Устав. Ведь это свидетельствует о том, что составители Устава уже в 2000 году (а на самом деле раньше, так как Устав готовился минимум за год до его принятия) предполагали, что такие случаи, когда приход, братство или монастырь целиком покинет юрисдикцию РПЦ МП, станут носить массовый характер. То есть, составители Устава сознательно подгоняли его под ситуацию раскола. Если проанализировать действия части священноначалия, когда некоторые иерархи, не желая обсуждать насущных проблем Церкви с народом Божиим, действовали по принципу «своя рука владыка», гнали (и гонят, и будут гнать) пастырей и мирян, фактически вынуждая их выражать несогласие с архиереем, нарушающим и Божии, и государственные законы, то понятно, что в Устав заложили эти пункты именно те люди, которые и провоцируют раскол.

XI. Приходы

8. В случае принятия Приходским собранием решения о выходе из иерархической структуры и юрисдикции Русской Православной Церкви, приход лишается подтверждения о принадлежности к Русской Православной Церкви, что влечет прекращение деятельности прихода как религиозной организации Русской Православной Церкви и лишает его права на имущество, которое принадлежало приходу на правах собственности, пользования или на ином законном основании, а также права на использование в наименовании названия и символики Русской Православной Церкви.

17. В случае принятия Общим собранием братства и сестричества решения о выходе из иерархической структуры и юрисдикции Русской Православной Церкви, братства и сестричества лишаются подтверждения о принадлежности к Русской Православной Церкви, что влечет прекращение деятельности братства и сестричества как религиозной организации Русской Православной Церкви и лишает их права на имущество, которое принадлежало братству или сестричеству на правах собственности, пользования или на иных законных основаниях, а также права на использование в наименовании названия и символики Русской Православной Церкви.

XII. Монастыри

10. В случае принятия монастырем решения о выходе из иерархической структуры и юрисдикции Русской Православной Церкви, монастырь лишается подтверждения о принадлежности к Русской Православной Церкви, что влечет прекращение деятельности монастыря как религиозной организации Русской Православной Церкви и лишает его права на имущество, которое принадлежало монастырю на правах собственности, пользования или на иных законных основаниях, а также права на использование в наименовании названия и символики Русской Православной Церкви.

Вызывают недоумение и некоторые, вновь появившиеся в Уставе-2000 пункты, имеющие непосредственное отношение к финансам. Так, если раньше в обязанности Приходского собрания входило лишь «изыскание средств на нужды прихода» (VII.36-п), то по Уставу-2000 Приходское собрание обязано не только обеспечить сохранность церковного имущества, но и «заботиться о его преумножении»(!) (см. п. XI.43-ж).

А в разделе «Имущественные средства» нового Устава-2000 (XV.1-ж) сказано, что средства Русской Православной Церкви и ее канонических подразделений образуются из «…в том числе доходов от ценных бумаг и вкладов, размещенных на депозитных счетах». То есть, Церковь получает доход от дачи денег в рост, что запрещено канонами.

(«Епископ, или пресвитер, или диакон лихвы требующий от должников, или да престанет, или да будет извержен» (Апост. правило 44); «Понеже многие причисленные к клиру любостяжанию и лихоимству последуя, забыли Божественное Писание, глаголющее: «Сребра своего не даде в лихву»; и давая в долг, требуют сотых [то есть – процентов], судил Святый и Великий Собор, чтобы, аще кто, после сего определения, обрящется взимающий рост с данного взаем, или иной оборот дающий сему делу, или половинного роста требующий, или нечто иное вымышляющий ради постыдной корысти, таковый был извергаем из клира, и чужд духовного сословия» (1 Всел. Собор, правило 17); «Епископ, или пресвитер, или диакон, взымающий лихвы, или так именуемые сотыя, или да престанет, или да будет извержен» (6 Всел. Собор, правило 10).

В нашем журнале уже поднимался вопрос о нелегитимности Устава, принятого в 2000 году (см. «ПиП» №6/2003). Действительно, новый устав не может считаться окончательно утвержденным до тех пор, пока его не утвердит Поместный Собор. Таково положение Устава-1988 (пункт XV.3): «Право внесения поправок к настоящему Уставу имеет Архиерейский Собор с последующим утверждением Поместным Собором».

Собственно, это подтверждено в начале текста нового Устава-2000 следующей фразой: «Вступил в действие [Устав-2000] после принятия, но подлежит последующему утверждению Поместным Собором».

Учитывая то, что составители нового Устава, отменив многие положения, касающиеся Поместного Собора, превратив Поместный Собор из руководящего в совещательный орган, подменив власть Поместного Собора властью Архиерейского, совершили, по сути дела, переворот в управлении РПЦ, а также помня о наличии в новом Уставе пунктов, противных православному духу и Соборным постановлениям (как, например, пункт о получении Церковью процентов со вкладов на депозитах), народу Божьему необходимо обращаться к архиереям с просьбой о созыве (как это и требуется в соответствии со старым Уставом (пункт XV.3) и с преамбулой нового Устава), Поместного Собора Русской Православной Церкви, чтобы обсудить на нем, исправить и утвердить новый Церковный Устав всей соборной полнотой Церкви.

Один из основных екклезиологических постулатов заключается в том, что все члены Церкви совместно составляют некий постоянный Собор Народа Божия, ибо «Церковью именуется собрание и собор» по святителю Иоанну Златоусту (Свт. Иоанн Златоуст. Толкование на Псалом 149, параграф 1, PG 55; 493), который является «защитой веры» (Ответ Восточных Православных Патриархов папе Пию IX. 1848 г.), охраняет «веру, переданную Святыми Отцами» (Иуда 1, 3) и имеет право и долг обсуждать соборные постановления?

А свт. Василий Великий учит, что «постановления касательно Церкви принимаются теми, кому доверено Ея управление, а утверждаются самим народом» (Свт. Василий Великий. Письмо 230: «Гражданам Никопольским»; PG, 32; 860А).