К. Гордеев
ВОКРУГ «СВЯЩЕННОЙ ДАМБЫ»
Хайлигендамм, или в переводе с немецкого «Священная Дамба» (der Heiligendamm) - балтийский курорт в Германии, где в этом году состоялся саммит G8, очередное сборище топ-менеджеров мирового правительства. Любопытная вещь: год от года информация о таком вроде бы глобально значимом мероприятии становится все более обширной и одновременно более расплывчатой. О чем нам сообщили? Антиглобалисты подрались с полицией и учинили массовые беспорядки, из-за которых сановные жены, приехавшие вместе с главами «большой восьмерки» «отдохнуть», вынуждены были, никуда не попав, вернуться, не солоно хлебавши. Путин «уел» Буша, поставив того в неудобное положение: предложил вместо ПРО в Европе все то же самое, но на российской базе в Азербайджане, за аренду которой заплатили из российской казны (т.е. из нашего кармана). От неожиданности Буш «выпал в осадок»: заболел неизвестно чем и перестал встречаться и выступать. Какой-то просочившийся лимоновец нахамил российскому президенту на пресс-конференции... И все в том же духе. Простите, но это светская хроника, а не информация о встрече, результаты которой во многом будут определять жизнь планеты в течение года.
Что же выплыло поверх сказанного? Четырнадцать документов, которые в целом охватывают всего пять тем - 1) успехи и пути развития глобальной экономики (вместе с торговой декларацией), 2) контр-терроризм (вместе с очередной декларацией о нераспространении оружия массового поражения), 3) итоги и очередные задачи глобального партнерства по разоружению государств бывшего СССР, 4) упрочение положения транснациональных корпораций на «диких» территориях стран Африки, 5) «укрощение строптивых» - заявления по конфликтным точкам (Косово, Ближний Восток, Иран, Ирак, Афганистан, Нагорный Карабах, Судан, Северная Корея, Колумбия) и по повышению управляемости «догоняющими странами» (в которых сосредоточена большая часть населения Земли - Бразилия, Китай, Индия, Мексика, ЮАР - и которые, присоединившись с таким населением хотя бы и на словах к решениям восьмерки, позволяют той заявлять, что она действует от имени «большинства человечества»). При этом составители итоговых текстов максимально позаботились о том, чтобы читающий их получил только самую общую информацию о том, что намечено и что намеревается мировая власть (World Governance).
К слову сказать, тенденция к сокрытию смыслов глобальных манипуляций над человеческим обществом начала обнаруживать себя сразу после саммита G8 в Кананаскисе. Это обнаруживается и в том, что публике предъявляется туман из общих фраз и рассуждений, и в том, что СМИ прячут «концы в воду», шумя о второстепенном и незначительном, и в том, что, например, в России вот уже несколько лет умышленно официальная документация саммитов «большой восьмерки» на русский язык не переводится: журналисты даже если и переведут, то в смысл не вникнут, а всем прочим - либо переводить, либо публично обсуждать перевод будет лень.
Однако человеческое сознание устроено так, что производимое им явно совсем не быть отражением тайных помыслов не может (вероятно, именно поэтому и предпринимаются такие изощренные ухищрения по сокрытию истинных итогов встреч, что как бы референты общо документы ни составляли, а все равно проекцию в конкретные дела усмотреть возможно). Именно с этих позиций и подойдем к рассмотрению результатов встречи G8 в Хайлигендамме. Однако сразу оговорюсь: не имеет смысла рассматривать колониальную политику мирового правительства - суть ее остается неизменной: слабые должны подчиниться сильным, играть по их правилам, сделать подконтрольным управление и отдать свои ресурсы (как природные, энергетические, информационные, так и человеческие). С этой точки зрения, третья, четвертая, и пятая темы саммита - не более чем продолжение аналогичных документов прошлых лет, преследуют те же цели и отличаются лишь деталями, а потому не интересны.
«Не прячьте ваши денежки по банкам и углам»
Экономика - это рельсы, по которым катится процесс глобализации, и фундамент, на котором выстраивается глобальный мир. Мировоззрение, идеология, социальные институты - они, конечно, первичны в замыслах архитекторов «нового мирового порядка», но безусловно вторичны в его реализации. И то, что именно глобальная экономика стала краеугольным камнем данной встречи, является логичным продолжением результатов прошлогодней санкт-петербургской встречи, подведшей итоги семилетия по формированию единого общемирового пространства, констатировавшей достижение в целом целей, поставленных в 2000 г., и поставившей, как задачу, «выведение человека нового типа» 1) . За реализованным этапом следует новый этап, а выстроенное здание «нового мирового порядка» и сетевого социума нужно отделывать и обустраивать.
«Рост и ответственность в мировой экономике» («Growth and Responsibility in the World Economy») - центральный и основополагающий документ саммита в Хайлигендамме - написан в достигнутом в прошлом году понимании восемью главными мировыми топ-менеджерами того, что мировая экономика более не может рассматриваться, как динамическая сумма экономик национальных, а превратилась в целостную систему со сформированной администрацией и эффективными рычагами управления. Поэтому в нем, лишь вскользь остановившись на рекомендации «укреплять системную стабильность посредством прозрачности финансовых рынков и создания стабилизационных фондов (hedge funds)» и «повышения значимости рекомендаций Форума Финансовой Стабильности (Financial Stability Forum, FSF)», основное внимание было сосредоточено на развитии системообразующих факторов глобально-сетевой социально-экономической системы.
И первым из таковых было названо «увеличение транснациональных прямых инвестиций», о котором дословно было сказано, что он - «главный фактор формирования глобальной экономики» (« the increase of cross-border direct investment is a major factor shaping the world's economy»). И это вполне понятно из приведенного там же нехитрого (если не сказать, совершенно откровенного) объяснения «обоюдной» выгоды от инвестиционной открытости и активности, как ведущим промышленно развитым странам, так и их «колониально-развивающимся» сырьевым придаткам. Первые получают новые рынки сбыта и возможность апробации «неопробованных» технологий. Вторые - занятость дешевой рабсилы аборигенов и какое-никакое развитие региональной экономики. И хотя в документе существует оговорка, что инвестирование «в обратную сторону» тоже возможно и тоже выгодно, не стоит заблуждаться в том, чья это выгода и чем она образована. С одной стороны, «отток капиталов», выводимых «олигархами» из-под национального (местного) налогообложения, а с другой - нечто напоминающее российский стабилизационный фонд, вложенный в бумаги американских предприятий.
Иначе говоря, лидеры «большой восьмерки» в своей декларации зафиксировали, что главным фактором развития мировой экономики является укрепление экономического могущества транс-национальных корпораций (ТНК) и подрыв регионально-изолированных экономик, из которых принудительно выводятся собственность, рабочая сила и финансовые средства. Впрочем, если взять Россию в качестве некого типичного примера, то наглядно видно, что ее «экономическое развитие целиком и полностью определяется ТНК, захватившими почти всю промышленную и в значительной степени сельско-хозяйственную собственность, доминирующими на большей части внутреннего рынка и обеспечивающими рост валового продукта и «национального» дохода. Естественно, при этом, что структура производимой продукции целиком определяется именно ими и сужается до производства минимального ширпотреба и откачки ресурсов: сырьевых, энергетических и человеческих 2) .
Сказанное необходимо дополнить тем, что глобальная власть рассматривает процесс установления «открытых и прозрачных инвестиционных режимов» не как рекомендацию, а как директиву, обязательную к исполнению в регионах (и при том обязательную настолько, что миру обещается «борьба против тенденций ограничения распространения глобальных корпораций»). Ибо «установка барьеров и поддержка протекционизма закончились бы потерей процветания» (« We will work together to strengthen open and transparent investment regimes and to fight against tendencies to restrict them. Erecting barriers and supporting protectionism would result in a loss of prosperity »). И если буквально следовать тексту хайлигендаммской экономической декларации, то лидерами G8 достигнута договоренность о центральной роли в мировой экономике свободных и открытых рынков и о необходимости поддерживать их, «чтобы облегчить глобальные движения капитала» (« the need to maintain open markets to facilitate global capital movements»).
Документ содержит и конкретные рекомендации, как добиться для инвестиций «свободы», а для рынков - открытости и прозрачности. Во-первых, предписывается минимизация любых национальных ограничений движению глобального капитала, отсутствие в отношении него какой-либо дискриминации и протекционизма, а также прозрачность и предсказуемость региональной экономической политики. Это предполагает открытие наднациональных конкурсов (тендеров) в проектах по управлению предприятиями национальной экономики, их международную экспертизу, разработку механизмов продвижения их эффективного инвестиционного сопровождения. Ну, а в качестве наблюдаемых результатов предполагается изменение региональной инфраструктуры в сторону благоприятствования иностранным инвесторам, улучшение профессиональных навыков местной рабсилы и структуры управления ею, внедрение «импортных, прогрессивных» технологий и принуждение «местных» фирм для кооперативного обслуживания интересов ТНК.
Сказанное выше практически не нуждается в комментариях: разве что две цитаты из «классиков»:
«...Будет развиваться процесс вытеснения традиционных государств сверхкорпорациями. Следует ожидать появления в ближайшие 10-15 лет частных компаний, обладающих признаками суверенных государств: экстерриториальность, наличие собственных легитимных вооруженных сил, участие в международных организациях, предусматривающих членство только для суверенных субъектов. Таким образом, процессы территориальной глобализации, глобализации экономических форм и урбанизации уже сегодня сливаются в единый процесс глобализации управления. Экономическая глобализация к настоящему времени имеет наиболее прорисованные черты, которые в основном сохранятся и в будущем: а) ведущая роль больших компаний; б) функционирование глобальных «виртуальных» рынков - финансового, валютного, фондового; в) создание и деятельность глобальных торгово-экономических объединений и союзов; г) перевод всех национальных и международных финансовых и валютных транзакций, а также страховых и торговых услуг в глобальную сеть» 3).
«... Общий вывод из вышеизложенного состоит в том, что государство будет неудержимо становиться все более интернациональной и по преимуществу судебной структурой... По мере воплощения данной тенденции понятие «государственный суверенитет» потеряет прикладной смысл, потому что государство уже не будет обладать атрибутами, такими, например, как территория или внутренние дела, которые в настоящее время позволяют применить к нему термин «суверенитет». Причем можно ожидать, что уже примерно к 2005 году для установления сетевых взаимоотношений в мире не останется объективных препятствий. Отсюда, в свою очередь, следует, что ориентировочно к 2015 - 2020 годам Сеть во многом приведет государство в «бессуверенное» состояние» 4).
Корпорации, как форма господства
Следует признать, что, как аналитики, г-да Игнатов и Давыдов, цитаты из которых приведены выше, в точности уловили тенденции формирования структуры «нового мирового порядка».
Декларация «Рост и ответственность в мировой экономике», как второй системообразующий фактор выделяет необходимость «Укрепления Корпоративного Управления» (дословно: « Reinforcing Corporate Governance», т.е., фактически, власти корпораций), называя его («Корпоративное Управление») вторым, вслед за поддержкой инвестора, ключевым элементом в улучшении экономической эффективности (« Corporate governance is a key element in improving economic efficiency and growth as well as enhancing investor confidence»). И понятно почему. Разрушение транснациональными корпорациями национальных экономик в реальности передает экономическую и политическую власть в руки этих самых ТНК. А учитывая, что «глобализация и технологический прогресс влекут за собой быстрые структурные изменения во многих регионах и отраслях хозяйства», то наряду с расширением возможностей (для одних) возникают и явные «неудобства» (для других) - прежде всего в изменении участия населения в производстве.
«Открытые рынки опираются на политическую приязнь, социальную включенность, родовое (гендерное) равенство и интеграцию из традиционно недостаточно представленных социальных групп - пожилых рабочих, молодежи, людей с ограниченными возможностями» (« Open markets rest on political acceptance, social inclusion, gender equality and the integration of traditionally under-represented groups such as older workers, youth, immigrants and persons with disabilities»). Если отбросить лозунговость и не реализуемость этой цитаты на практике (достаточно просто взглянуть на новостную ленту и на массовые увольнения, которыми сопровождается реальная деятельность ТНК по всему миру), то ее появление означает сразу несколько вещей.
Во-первых, перемещение ответственности за реструктуризацию общества на транснациональные корпорации. Во-вторых, перемешивание вовлеченного в производство населения, безотносительно каких бы то ни было его индивидуальных особенностей и персональной самоидентификации: убеждений, пола, возраста, места рождения, национальности и пр. В-третьих, утверждение примата 5) трех китов счастливо-рабского пофигизма: «толерантности» (безразличия к окружающему), «социальной активности» (волка ноги кормят) и «лояльности» (преданности хозяевам). И в-четвертых, передачу ТНК функций регулирования на местах численности населения и социального обеспечения.
Практически это предполагает следующее. Корпоративное производство становится центром структурирования социума. И при том социума не обязательно близживущего, а лишь близлежащего, т.е. того, кого «корпоративные интересы» и корпоративная ответственность (а какие же еще интересы и ответственность могут оставаться при подобном системообразовании?) втянут в свою орбиту. Иначе говоря, никакой благотворительности, лишь чистая целесообразность. Одни только занятые в производстве и их потенциальный резерв. Для первых - социальные и трудовые стандарты (и при том, как следует из декларации «Рост и ответственность в мировой экономике», международного уровня, который естественно стоит дорого и потому распространяется только в пределах уже упомянутых корпоративных интересов). Для вторых - тоже международно стандартизованный титтитейнмент 6) . И, естественно, стандартизованные квоты по участию в производственном процессе перечисленных выше «традиционно недостаточно представленных социальных групп». А для всех прочих - шоковая терапия поисков той корпорации, которая согласится рассматривать таковых хотя бы как свой потенциал. Словом, телевизионное обещание Е. Гайдара оставить в России (читай по аналогии, в любой другой стране-придатке) 50 млн. человек вокруг обслуживания нефтяной и газовой труб имеет реальный шанс сбыться.
Прогресс, как реализация технологического неравенства
Третьим системообразующим фактором глобально-сетевой социально-экономической системы названы наука, исследования и инновации, которые, как записано в хайлигендаммской декларации, «сегодня более чем когда-либо формируют основу экономического роста и процветания» («s cience, research and innovation today more than ever form the basis of economic growth and prosperity »). И с этим трудно не согласиться. Наука по своей сути никак не ограничена территориальными рамками. И исследования продвигаются тем быстрее, чем шире круг участвующих в них, чем множественнее и разнообразнее связи в международных исследовательских сообществах. Соответственно, ускоряется воплощение идей в товары и технологии, в инновации существующих производственных процессов. А это влечет за собой новые требования к образовательной политике, направляя ее в сторону придания повышенной значимости подготовке квалифицированных специалистов с высшим и специальным образованием. Возникает потребность и в изменении экономической политики в сторону модернизации существующих и развитию высоких технологий. А это, в свою очередь, по идее должно улучшать жизнь людей.
Но только по идее. Потому что в своем конкретно принятом документе, сказав о пользе научного прогресса вообще, лидеры G8 на этом и остановились, посвятив большую часть обсуждения этой темы проблеме «защиты интеллектуальной собственности».
И здесь нужно кое-что пояснить. Конечно, научное сообщество в целом само по себе корпоративно. И приоритет в достигнутых результатах и разработках внутри него безусловно важен. Но наука не приватизирует идеи, не замыкает их внутри себя, а, наоборот, пропагандирует, привлекая к ним общее внимание и призывая сообща развивать 7). Или, говоря языком анархистов-либертарианцев, с точки зрения «корпорации наука», идеи не материальны и не являются объектом вещного права (т.е. по сути принадлежат всем и каждому, кто хочет их применить или развить).
Совсем иные подход и отношение к развитию и инновациям у транснациональных корпораций. Нет, они не против научного прогресса, технологического развития и инноваций, но лишь в пределах своих корпоративных интересов и получения преимуществ на рынке. А этот последний, в отличие от науки, хотя в действительности и является регулятором движения человечества «вперед», однако не объединительным, направленным ко благу всех, а разделительным - усиливающим сильных (вплоть до полной их монополии на отрасль знания или производства) и ослабляющим слабых (вплоть до полного их уничтожения). И эффективным орудием такого вот разделения является «полностью функционирующая система интеллектуальной собственности», названная на саммите в Хайлигендамме «существенным фактором устойчивого развития глобальной экономики через продвижение инноваций» («a fully functioning intellectual property system is an essential factor for the sustainable development of the global economy through promoting innovation »).
И в этом смысле весьма забавна «нелогичность» составителей декларации, которые сначала записали инновации и модернизацию в двигатель прогресса и процветания, а буквально через строчку заявили буквально, что «преимущества инноваций для экономического роста и развития в возрастающей степени несут угрозу интеллектуальной собственности по всему миру» (« The benefits of innovation for economic growth and development are increasingly threatened by infringements of intellectual property rights worldwide »). И борьба за защиту этой самой собственности объявляется приоритетом глобальной политики.
В принципе не новость, если иметь в виду, что ТНК объявлены распорядителями «нового мирового порядка». Однако впервые она возведена в доминирующий принцип глобального администрирования и подкреплена планом конкретных мероприятий, обязующих государства отслеживать и пресекать любые проявления пиратства, контрафакта, несанкционированного использования всего, что ассоциировано с чьим-либо корпоративным копирайтом (который в настоящее время распространяется практически на все - вплоть до обрывков слов, кусочков мелодий, фрагментов ассемблерных последовательностей, числа щелчков мыши и даже невысказанных мыслей).
Легко просматриваемы и последствия рынка, поставленного мироправителями регулятором сферы идей. Оставим в стороне футурологию с ее предсказаниями будущего общества, где даже мотивчик себе под нос без разрешения его автора насвистать будет нельзя. Обратимся лишь к формальной стороне, закрепленной в решениях встречи лидеров «большой восьмерки». Фактически, было зафиксировано, что любое свободное и независимое распространение технологических решений будет пресекаться. Или иначе, регионы, объекты прямых транснациональных инвестиций, безнадежно обречены на полную зависимость от транснационального капитала, управляемость им и, в конечном итоге, деградацию и вымирание в пределах установленных ТНК.
Таковы парадоксы технологического прогресса в эпоху глобализации и золотого миллиарда.
С энергией и сырьем, но без коррупции
Четвертым системообразующим фактором устроения глобального мира названа энергия, которую хотя и связали с борьбой против изменения климата и за здоровую окружающую среду (« Energy is a fundamental driver of growth and development around the world, and the use of energy has been steadily expanding along with the world's populations and economies. Our ability to provide secure access to clean, affordable and safe sources of energy to maintain global economic growth complements our desire to protect our environment »), однако рассуждение на самом деле вели о другом.
«Технология - вот ключ к тому, чтобы справляться с изменением климата равно как и с увеличением безопасности энергии» (« Technology is a key to mastering climate change as well as enhancing energy security»). Что же при этом имеется в виду? Во-первых, изменение технологий производства и использования энергии в сторону меньшей углеродности, но большей надежности, экологической чистоты и благоприятствования для климата, а во-вторых, их коммерциализация и создание льготных условий для продвижения на рынке.
И сказано, как этого добиться. Так как от традиционных источников энергии сразу не откажешься (по крайней мере, как полагают авторы документа, в течение ближайших 25 лет), то миру вообще и управляющим им ТНК в частности предлагается начать с экономии энергетических потерь на производствах, в зданиях и на транспорте, что в свою очередь должно позволить сократить в значительной степени выработку тепла и электричества из углеводородных видов топлива - не только «не экологичных», но и - главное! - требующих привязки к центрам производства, транспортировки, переработки и добычи. А затем - затем надлежит постепенно перейти «к глобальному использованию всех чистых топлив, включая очищенный кокс, возобновляемые источники энергии (ветряную, солнечную, геотермическую, биоэнергию, мощь воды)» (« develop and implement the policy frameworks needed to support our intensive commitment to the global use of all clean fuels, including clean coal, renewable energy sources (wind, solar, geothermal, bioenergy, hydro power)»). В тексте упоминается и «безопасная ядерная энергия», что многими комментаторами было расценено, как «заложенная Западом альтернатива «русскому газу»».
Вероятно, в текущей политической действительности и такое понимание отрицать нельзя. Однако в четверть-столетней перспективе (а именно этот срок указывается в экономической декларации, как период «борьбы за энергию») говорить об устремленности к вытеснению России с рынка энергоносителей, как о цели развития глобальной экономики, просто смешно. Хотя бы по критерию Ходжи Насреддина: «За двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрет - или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие!» 8). На самом деле общим для всех перечисленных в предыдущем абзаце альтернативных источников энергии, включая водородное топливо и «безопасную ядерную энергию» (под которой на самом деле следует понимать не традиционные реакторы, по сути не дающие возможности гарантировать 100%-но безопасную работу, а успешно продвигающиеся разработки в направлении «холодного термояда»), является их принципиальная децентрализация и в перспективе устремленность к максимальной локализации. Иначе говоря, чистота чистотой, экология экологией, а энергетическая самодостаточность, как базовый принцип корпоративно-сетевого общества, энергетической самодостаточностью.
Технологический прогресс, конечно не остановить: он - данность и неотъемлемая часть исторического развития общества. И то, что средства производства энергии станут дешевле, доступнее, экологичнее, безусловно благо. Но нужно ясно отдавать себе отчет в двух вещах. Первое - в том, что регулятором распределения этого блага будут все те же ТНК, действующие, как монополисты, исключительно в своих, корпоративных, а не общественных или даже персонально человеческих интересах. И чем совершеннее будут упомянутые автономные источники энергии, тем крепче станет власть Сети, власть корпораций, тем легче будет манипулировать людьми, сидящими на игле безальтернативного, дозированно выдаваемого энергопитания. И второе - каким бы ни был соблазн рассматривать встречи менеджеров G8 с позиций текущих проблем и их собственных шкурных интересов, однако, по крайней мере, с 2000 г. (с Окинавы) их решения, принимаемые и последовательно претворяемые в жизнь, носят согласованно командный характер и направлены на создание рукотворного мира, в котором место - не то, что для благоденствия, для жизни - найдется лишь для избранных. И если нечто объявляется ими системообразующим фактором «нового мирового порядка», то можно не сомневаться, именно это станет механизмом выбраковки «невписавшихся» 9).
С этой же позиции следует воспринимать и словоблудие вокруг сырья, объявленного еще одним ключевым фактором устойчивого развития всякой экономики и «особо ценным достоянием для устойчивого развития и сокращения бедности в беднейших странах мира» (« Raw materials produced by the extractive sector are a key factor for sustainable growth in industrialised, emerging and developing economies. They are a particularly valuable asset for sustaining growth and reducing poverty in many of the poorest countries in the world»). Это смотря как сокращать: если по людоедскому плану Е. Гайдара, то действительно, «победа над бедностью» не за горами. В особенности, если учесть высказанный в декларации императив совершенствовать технологии извлечения и переработки минеральных ресурсов. В реальности это означает привлечение более квалифицированных кадров, сокращение рабочих мест, сужение заинтересованности транснациональных корпораций в «местной» рабочей силе. Со всеми вытекающими последствиями.
И, наконец, последним, шестым, системообразующим фактором «нового» глобально-сетевого мироустройства определена борьба с коррупцией. Вообще говоря, на протяжении последних трех-четырех лет этот раздел в документах саммитов «большой восьмерки» стал уже традиционным. «Прозрачность, международный контроль, отчеты, экспертизы деятельности правительства» и т.п. переходят из решений одной встречи на высшем уровне в решения другой. И в принципе об этом здесь можно было бы и не писать. Если бы не одно «но». В контексте хайлегиндаммской экономической декларации это безусловное зло рассматривается, как устранимое препятствие «для прямых инвестиций», т.е. захвата ТНК экономического и политического управления тем или иным регионом. И если коррумпированный чиновник действует во вред, как своей стране, так и стремящимся ее колонизировать транснациональным корпорациям, то замена его на «честного» менеджера «мирового правительства» для тех, кем он призван управлять ничего не меняет. Преференции 10) от этого получают одни колонизаторы, а положение коренного населения, как было страдательным, так страдательным и остается - только надсмотрщик будет не местным, а иноземным (или местным надзирателем на службе у иноземцев).
Хайлигендамский «counter-strike»
«Борьба с терроризмом» - традиционная тема встреч лидеров G8. А как же иначе? Сами его породили для оправдания «глобальной перестройки» 11) - сами с ним успешно и борются. Создают глобальные силы быстрого развертывания. Ведут захватнические войны, оправдывая получение стратегического или ресурсного контроля «защитой демократии», а уничтожение коренного населения - «защитой прав человека». Создают единую глобальную полицейскую систему, аккумулирующую персональные и биометрические данные всех, кто так или иначе был вынужден с ней соприкоснуться. Устанавливают глобальный электронный контроль на транспорте, ограничивающий свободу перемещения человека по признаку его инакомыслия. Уничтожают самобытность под предлогом борьбы с экстремизмом, добиваясь такого положения, чтобы человек, не принимающий унифицируемого ими мира, не только нигде не мог найти себе пристанища, но и чтобы был гоним отштампованными глобализационным прессом «всечеловеками». Зато увлеченный борьбой с придуманным врагом обыватель не замечает осуществляемого в отношении него самого геноцида, опосредованного опять-таки глобальной политикой « транснациональных прямых инвестиций».
Однако в нынешнем контр-террористическом заявлении «большой восьмерки» (« G8 Summit Statement on Counter Terrorism – и Security in the Era of Globalization ») присутствуют и новые моменты, свидетельствующие о том, что контролировать сопротивление нарастающему давлению глобализации на личность в полной мере не удается.
Во-первых созданное спецслужбами «террористическое подполье» обрастает добровольцами из униженных и обиженных и неуправляемо радикализуется. Во-вторых, самопроизвольное разрастание борьбы находит формы жизнеобеспечения и поддержки, неподконтрольные спецслужбам (несмотря на все многобразие и всепроникновение последних). В частности, находятся собственные источники финансирования, вооружений, распространения информации. В-третьих, наличие глобальной информационной сети (интернета) и привязка к нему практически всех коммуникаций глобализованного мира - в т.ч. финансовых, управленческих, военных, политических - создает сопротивлению, с одной стороны, устойчивую среду общения и взаимодействия, а с другой - центры уязвимости «нового мирового порядка». И, наконец, в-четвертых, по мере становления корпоративно-сетевой глобальной структуры общества она все в большей степени становится зависимой от стабильного и достаточного энергоснабжения (в особенности пока оно все еще является магистральным, а не локализованным). Соответственно, оно само и его бесперебойность становится точкой критической уязвимости управления «новым миром» и благодатной мишенью для тех, кто захочет его разрушить 12).
Эта новая проблематика для лидеров «большой восьмерки» их аналитиками была выявлена и зафиксирована в соответствующих разделах совместного заявления (правда, конспирации ради, без детализации): «Центральная роль ООН в глобальной борьбе против терроризма», «Реакция на террористическое и преступное злоупотребление современной связью и информационными технологиями», «Защита критических точек энергетической инфраструктуры», «Противодействие террористической радикализации и рекрутирования», «Противодействие контрабанде наличности для финансирования терроризма и ярого экстремизма» (« Central Role of the United Nations in the Global Fight against Terrorism», « Reacting to Terrorist and Criminal Abuse of Modern Communication and Information Technology », « Protecting Critical Energy Infrastructure», « Countering Terrorist Radicalisation and Recruitment», « Countering Cash Smuggling Used to Finance Terrorism and violent extremism»).
Куда же дальше?
Дальше некуда. Полагаю, что это мой последний обзор саммитов «большой восьмерки», как самостоятельного мероприятия. Трансформация человеческого общества в «новый мировой порядок» в основном завершено. И этот факт следует воспринимать, как необратимую историческую данность. Теперь мировластители только достраивают и оттачивают сетевую действительность. И несложно предсказать темы будущих их встреч.
Во-первых, мировая финансовая система, которая обречена стать полностью безналичной, электронной и товаронезависимой.
Во-вторых, высокие технологии, совместное форсированное развитие которых изменит знакомый нам облик мира. Это - и новые виды энергии, о которых шла речь на нынешнем саммите, и киборгизация людей, и генетические эксперименты (евгеника 13), включающая трансгенные технологии «улучшения породы» человека, животных и растений), и молекулярные конструкторы, позволяющие создавать самые фантастичные материалы, и роботы, вторгшиеся в жизнь человека и постепенно его из нее вытесняющие, и принципиально новые виды связи и коммуникаций (именно о таком мире написал свой труд «Почему будущему мы не нужны?» известный специалист в области сетевых компьютерных технологий Б. Джой).
В-третьих, электронная власть или человек в глобальной сетевой действительности - сетевое администрирование не сетевыми процессами, проблемы персонификации в сетевом мире (идентификации и аутентификации), право на коммуникацию и предоставление доступа к информации (и вообще доступа к чему бы то ни было), необходимое и достаточное образование, управление трудовыми ресурсами и ресурсами жизнеобеспечения.
В-четвертых, структурирование глобального информационного общества.
Наверняка формулировки будут отличаться от приведенных выше или иным будет порядок рассмотрения тем. Но то, что в центре внимания окажутся именно они, это - почти наверняка, ибо таковы важнейшие системные задачи, которые предстоит называть решать архитекторам «нового мирового порядка» вослед сегодняшней, чисто экономической. И можно не сомневаться, что выработанные решения будут столь же элитарно-ориентированы и столь же императивны, как и те, что определены в Хайлигендамме.
Понимая это, право, не стоит ждать и откладывать определение себя и своего места в их мире на несколько лет. Время действовать: либо все принимать и встраиваться в Сеть, либо не принимать ничего и поступать соответственно своему неприятию.
__________________________
1) см. К. Гордеев. За последней чертой, или Сухой остаток от санкт-петербургского саммита G8.
2) Кто-то возразит, что, дескать, «есть и российские транснациональные корпорации». Не стоит обольщаться: не зависимо ни от места регистрации, ни от фамилий топ-менеджеров ТНК является глобальным игроком и действует только в своих собственных внутрикорпоративных интересах, полностью игнорируя региональные нужды.
3) А. Игнатов. Стратегия «глобализационного лидерства» для России. Первоочередные непрямые стратегические действия по обеспечению национальной безопасности. «Независимая Газета», 07.09.2000 г. (http://www.ng.ru/ideas/2000-09-07/8_strateg.html)
4) А. Давыдов. О некоторых социально-политических последствиях становления сетевой структуры общества. Аналитический вестник Аналитического управления Совета Федераций Федерального Собрания Российской Федерации, Специальный выпуск, № 17(173), Москва, 2002, http://www.council.gov.ru.
5) Главенства, доминирования
6) «Титькососание» - минимальное прикармливание потенциальной рабочей силы (термин введен З. Бжезинским).
7) Как и любой другой вид творчества, которое самоценно для автора и не обеспокоено потребительской и рыночной стоимостью, чем и отличается от поделок ремесленников. Другими словами, «полностью функционирующая система интеллектуальной собственности» - творчеству враг и убийца.
8) Л. Соловьев. Возмутитель спокойствия. Повесть о Ходже Насреддине.
9) «Когда на вас накатит новая технология, то, если вы не станете частью потока, будете частью дороги». А. Давыдов. О некоторых социально-политических последствиях становления сетевой структуры общества.
«В энергетике начался переход к использованию быстрых ядерных реакторов и топливных элементов в качестве основных типов энергоустановок. Быстрые ядерные реакторы рассматриваются как первичные, то есть работающие на ископаемом сырье, источники энергии, а также как масштабируемые энергоустановки, применяемые там, где это безопасно и экономически обусловлено, например, - высокой стоимостью доставки топлива. Топливные же элементы способны производить энергию прямо в точке ее потребления и ровно столько, сколько в данный момент необходимо. Они имеют широчайшую сферу применения - от микробатареек до двигателей - и к тому же могут работать на возобновляемом топливе. Ожидается, что серийный выпуск топливных элементов начнется уже в 2003 году, а быстрые ядерные реакторы - это реальность сегодняшнего дня. Новые энергоустановки безопасны, почти не истощают ресурсы планеты и не привносят издержек, вызванных технологической необходимостью транспортировать энергию, а также вырабатывать ее в избыточных количествах. Это в ближайшем будущем приведет к их массовому применению, в ходе которого производство энергии будет становиться все более распределенным и ориентированным на обособленного потребителя, приобретая сетевой характер». А. Давыдов. Сеть, как основная форма грядущей экономической организации общества. Аналитический вестник Аналитического управления Совета Федераций Федерального Собрания Российской Федерации, Специальный выпуск, № 17(173), Москва, 2002, http://www.council.gov.ru.
10) Преимущества
11) О том, кто и как взрывал «нью-йоркских близнецов», написано и сказано много. Не могу не привести совершенно нейтральное, беспристрастное, но совершенно определенное свидетельство того, что у власти концы с концами не вяжутся. «Все знают, что 11 сентября террористы захватили четыре самолета, но далеко не всем известно, что и разрушениям подверглись четыре здания - хотя цели достигли лишь три самолета. Четвертый дом, 47-этажный небоскреб WTC7, расположенный неподалеку от башен-близнецов, рухнул за шесть с половиной секунд как бы сам собой, по невыясненным до сих пор причинам. Но еще интереснее другое. В Интернете можно найти видеоролик с записью репортажа нью-йоркской корреспондентки BBC Джейн Стэндли с места событий, где она сообщает телезрителям, что на Манхэттене обрушился еще один дом. Однако кадр из репортажа по случайности построен так, что именно этот дом прекрасно виден за спиной журналистки, а неожиданно рухнуть ему предстоит лишь двадцать три минуты спустя. Видеоролик этот всплыл в Сети зимой 2007 года, причем выяснилось, что подлинность его бесспорна, однако в собственных архивах службы новостей BBC данный сюжет «по недоразумению» не сохранился (самым веским доказательством подлинности ролика является свидетельство Ричарда Портера, начальника службы новостей BBC World, в его личном блоге). Другие важнейшие документы о 9/11 пропадают не якобы случайно, а в результате целенаправленного уничтожения. Весной 2004 года был опубликован отчет генерального инспектора Министерства транспорта США, в котором изложены свидетельства полутора десятка авиадиспетчеров, сопровождавших полеты угнанных самолетов. В полдень 11 сентября, сразу по окончании смены, они собрались в конференц-зале и, передавая микрофон друг другу, рассказали все важное, что запомнили об этом трагическом дне. Однако руководство нью-йоркского Центра управления авиаполетами не сделало достоянием общественности ни эту кассету, ни сам факт ее существования. Зато вскоре появился некий безымянный менеджер Федерального авиационного агентства, который кассету конфисковал, тут же разломал ее на части, ленту порезал на мелкие куски, а все фрагменты разбросал по разным мусорным урнам Центра» (http://offline.computerra.ru/offline/2007/690/322686/).
12) См., например, К. Гордеев. Введение в заключение.
13) Учение о наследственности здоровья человека, его одаренности, о выведении сверхлюдей (от гр. eugenes - породистый).