Однако ясно и непротиворечиво определив, что должно лежать в основании христианского общества, последний из авторов оставил за рамками разговора то, как все же оно должно быть устроено. Ибо даже имея в виду выверенное по Священному Писанию понимание труда (как полезного делания, чтобы кормить себя, никого не отягощая, и помогать нуждающемуся) и социального равенства (как обусловленной литургическим единением целесообразной и независтливой взаимоподдержки личностей), трудно удовлетвориться апофатическим утверждением, что недопустимы “ни тоталитаризм коллектива, ...ни тоталитаризм личности” . Из текста, правда, понятно, что речь идет о чем-то таком, где “непротиворечиво сочетаются коллективизм и индивидуализм, милосердие и справедливость”, где общество является “ареной реализации прав и обязанностей личности”, а та, в свою очередь, – “реализацией общества, как богоустановленного бытия самого человека”.

Однако что же это за богоустановленная форма человеческого общежития, имя которой уважаемый автор произнести так и не решился? Ответ заключен в самом вопросе – это царство. Не просто монархический строй (хотя какое же царство не монархия?), а основополагающий принцип богоустановленной организации людей в обществе: “Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство” (Лк. 12, 32). Знание об очевидной изначальности этого живет где-то глубоко внутри каждого из нас и всплывает, например, при чтении Писания, где сам Господь именуется “Царь царей и Господь господствующих” (Отк.19, 16), который “будет царствовать во веки и в вечность” (Исх.15:18). Или когда мы задумываемся о Спасении, которое каждый из нас чает не где-нибудь в республике, федерации и т.п., а в Царстве Божием.

Однако в обыденности это не видится столь бесспорным. И самость нашептывает об иных “богоустановленных” альтернативах – демократической, коммунистической и прочих. Но дело в том, что неисполнение принципа, искажение его, хотя бы на одной ступеньке общественной лестницы – и в особенности, попытка обойтись без Помазанника Божия, – лишает государственную власть сени святости, а порядок – богоосновности. Ибо заповедано: “Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира” (Мф.25:34).

Иными словами, тот, кто ищет христианское общество, устроенное иначе, чем царство, по сути спорит с Писанием, подвергает сомнению труды апостолов и святых отцов, созидавших Церковь Христову по образу и подобию царства и учредивших иерархическое, т.е. священновластное, управление в ней. Более того, в неприятии – “со ссылкой на международный опыт” – царя земного всегда содержится скрытая (а иногда даже и явная!) форма непризнания Царя Небесного, подобно тому как это проявилось у древних иудеев: “И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними” (1Цар. 8, 7).

Не сложно увидеть, что царство совершенно. Будучи первичной и неискаженной человеческим эгоцентризмом формой мироупорядочивания, оно вмещает в себя и социальную справедливость и нестяжание богатств, о которых прежде столь горячо ратовал Н. Сомин, и допустимость общественного неравенства и отделенной собственности, что доказывалось его оппонентами. Ибо механизмом, через который реализуется и удерживается выстраиваемый порядок, является служение, устремленное всегда вне зависимости от каждого конкретного воплощения к наивысшему и наисовершенному. Царь – слуга только Господень, и все прочие – рабы Божии, хотя преданы служить и царю, и Отечеству, и господину своему. И каждому дается и взыскивается в зависимости от несомой ответственности и заслуг. И чем точнее исполняется возложенное, тем менее нестроений в государстве, и тем более оно процветает (“ибо всякому имеющему дастся и приумножится” (Мф. 25, 29)).

Таким образом, из служения проистекают и справедливость, и нестяжание, и неравенство, и собственность. Им определяется целесообразность распределения средств и возможностей, жизни придается смысл и полнота. Ибо оно – служение, – в конечном итоге, всегда направлено к Богу, а значит, и богоугодно. Именно потому апостолы наставляли: “Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам, зная, что каждый получит от Господа по мере добра, которое он сделал, раб ли, или свободный. И вы, господа, поступайте с ними так же, умеряя строгость, зная, что и над вами самими и над ними есть на небесах Господь, у Которого нет лицеприятия” (Еф.6, 5-9).

Однако само это соперничество, предназначенное, чтобы заморочить людям головы, заставить окончательно позабыть о Боге и царстве, является по сути своей бутафорским, основанном на лжи о противопоставлении свободы личности и тоталитарности государства. Ибо от начала времен и, вероятно, до конца их не было и не будет общественного устройства, которое не являлось бы тоталитарным, т.е. целостным (от лат. totalis – целый, полный) и которое всерьез поддерживало бы и поощряло внутри себя центробежные силы. Как сказано в Писании: “Если царство разделится само в себе, не может устоять царство то” (Мк. 3, 24).

Из сказанного следует, что свобода личности и справедливость общества в отношении ее если и ограничиваются тоталитарностью государственного устройства, то лишь в пределах того конкретного смысла, который произвольно приписывается каждому из этих понятий. Ибо царство, скрепляемое преданным служением, хотя и является совершенно тоталитарным, но, вместе с тем, оно не препятствует ни раскрытию личности, ни подлинной свободе, ни божественной справедливости, залогом которых является преданное и безусловное исполнение Господней воли: “Ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, – как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии. Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите” (1Пет. 2, 15-17), “Рабы, во всем повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога. И всё, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков, зная, что в воздаяние от Господа получите наследие, ибо вы служите Господу Христу. А кто неправо поступит, тот получит по своей неправде, у Него нет лицеприятия” (Кол. 3, 22-25).

И, вероятно, врагам Христовым никогда бы и никого не удалось заставить усомниться в преимуществах царства и искать ему альтернативы, кабы не греховность и слабость человеческой природы, уступающей соблазнам, кабы не маловерие, мешающее служить Господу преданно, вполне быть, а не именоваться рабом Божиим (“Маловерный! зачем ты усомнился?” (Мф. 14, 31)). А там, где происходит отступление от Бога и установленного им порядка (“О, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?”) (Мф. 17, 17), враг немедленно воздвигает идола – “маммону” (Лк. 16, 13). Изменяются прежние цели и мотивы деятельности, сужается видение и понимание свободы, искажается восприятие справедливости.

И получается, что тому христианскому царству, которое еще было в нашем Отечестве сто лет тому назад и которое молчанием своим русские люди предали и утратили, единственной альтернативой является антихристова власть, рядящаяся то в большевистские, то в социалистические, то в демократические одежды, то именующая себя “новым мировым порядком” . Можно спорить пришли ли последние времена (одни считают, что “да”, другие доказывают – “нет”), но несомненно одно – этот период человеческой истории неотвратимо и ускоренно приближается. Замедлить этот процесс, хотя б ненадолго, возможно лишь возрождением христианского царства, причем именно в России, исторически самой большой и значимой православной державе .

Причем, чтобы начать это требуется немногое. Нужна добрая воля и личная готовность каждого к служению Христу. И не самочинно определяемому в виде регулярного выполнения утреннего и вечернего правил, не нарушения заповедей, честного домостроительства, посещения воскресных и праздничных служб, периодического причащения и “паломнических” экскурсий на автобусах. Всего этого мало, ибо здесь нет ни служения, ни благодати, а лишь только исполнение закона. А значит, нет и Христа, и надежда на спасение – лишь сладкий самообман: “Оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати” (Гал. 5, 4).