Кто не слышал о напряженном стекле? Стукнешь по такому слегка, попадешь в «нужную» точку — оно и разлетится на мелкие-мелкие кусочки. Или, например, мяч в ямке на вершине холма: лежит себе спокойно, вроде устойчиво. Но толкни его слегка, так, чтобы за край своего блюдца перекатился — тут он помчится все быстрее и быстрее из своего «устойчивого» положения туда, куда разве что кривая вывезет. Или вот растяжение-сжатие в сопромате. Когда усилие приводит к изменениям в испытуемом объекте, превышающим зону его линейных деформаций, материал начинает «течь».

Все перечисленные случаи можно объединить одним словом — «Катастрофа!», — под которой понимают «скачкообразные изменения, возникающие в виде внезапного ответа системы на плавное изменение внешних условий» [1]. Опустим для простоты весьма не простые подробности, как возникают и как описываются подобные состояния. Отметим лишь, во-первых, их значимость в эволюционных процессах (в том числе, в процессе историческом) и, во-вторых, тот факт, что катастрофе предшествует накопление внутрисистемных напряженностей, ведущих к необратимому разрушению устойчивого состояния.

А теперь взглянем на современное состояние глобальной социальной системы.

Трудно представить себе такой период в истории человечества (за исключением разве что кануна двух предыдущих мировых войн), когда бы столь туго переплетались между собой глобальные финансово-экономический, экологический, сырьевой и социальный кризисы. И при том последний оказался бы отягощенным неразрывным сплетением общеполитических проблем с культурными, порожденными кризисом личности. Еще одной особенностью приведенной выше схемы является также тот факт, что при общей объективности катастрофических напряженностей, развивающихся в глобальном социуме, большая часть из них является искусственными, т.е. умышленно-созданными, рукотворными. И в перекрестье, в фокусе, происходящих изменений — Европа, европейская цивилизация.

Краеугольным, основополагающим в схеме, конечно, является кризис финансово-экономический, начавшийся 3-4 года тому назад с кризиса банковского и развившийся к настоящему моменту до кризиса госдолга (поразившего, как европейские государства, так и мировую финансовую цитадель — США) и кризиса мировой валюты (как следствие дискредитации американского доллара). Хотя и начальная, банковская стадия, этого процесса имеет искусственное происхождение [2], однако любопытным сегодня является то, что (а) всячески затушевывается новостная информация об усугубляющейся финансово-экономической ситуации (исключение составляют отдельные скупые предостережения, типа [3]) и (б) в сфере социальной, экологической и сырьевой совершаются действия, впоследствии ведущие к ухудшению ситуации на финансовых и экономических рынках (см. фазовую диаграмму, иллюстрирующую продолжающееся удаление системы от ее устойчивого состояния).

Одно накладывается на другое. Катастрофы, отравившие два океана (в Мексиканском заливе и на АЭС Фукусима в Японии), имеют в качестве своей оборотной стороны (помимо прямого ущерба природе и человечеству) влияние на ухудшение ситуации с продовольствием (как за счет морского промысла, так и за счет изменяющегося вместе с угасающим Гольфстримом климата). Последнее, как минимум, затрагивает высокоразвитые государства Европы и Северной Америки, хотя климатические аномалии с ужасающей скоростью нарастают, как максимум, и по всему миру. С другой стороны, японская трагедия уже привела к тому, что доверие к атомной энергетике оказалось подорванным, возросла и так немалая потребность в нефтепродуктах, которые искусственно, в результате военного кризиса «вдруг» стали дефицитными. Следует иметь в виду также, что разрушение из-за экологии хозяйств (как в Европе и США) и невозможность жить посреди радиации (как в Японии), не только влияет на общеэкономическую ситуацию пострадавших областей, но и влечет за собой усиливающиеся миграционные завихрения.

Посмотрим со стороны сырьевого кризиса. Нехватка продовольствия, дефицит нефтепродуктов, недостаточное энергоснабжение являются чрезвычайно мощным социально дестабилизирующим фактором, на фоне которого оказалось весьма несложным провести череду революционных переворотов в Северной Африке (в итоге еще больше сделавших неустойчивой ситуацию с нефтью и источниками пропитания и приведших к массовой миграции выходцев из пострадавших стран, главным образом, в Европейские страны). Следствием последнего является ухудшение социальной обстановки в европейских государствах и, фактически, экспортом туда революции (а заодно и дополнительного количества наркотических веществ [4]).

В итоге ослабление европейской и мировой экономик, усиление финансово-экономического кризиса, возрастание сырьевых дефицитов, дальнейшее ухудшение социальной ситуации и т.д. Такая вот синергия возрастающих напряжений. Осталось лишь определить точку разрыва, в которой сложатся максимумы всех (или значимого большинства) критических колебаний. Наиболее очевидным кажется приближающийся финансовый коллапс, провокацией к которому уже и сейчас может послужить достаточно серьезная военно-политическая авантюра, скажем, на Ближнем Востоке или в Средней Азии, способная спровоцировать лавинообразный отклик в обществе по всему миру. И погрузить его во тьму «управляемого хаоса».

_________________

[1] Арнольд В.И. Теория катастроф. - 3-е изд. - доп. - М.: Наука, Гл. ред. физ-мат. лит., 1990.

[2] Гордеев К. Взгляд сквозь кризис, http://www.kongord.ru/Index/Articles/lookthrghcris.html