К. Гордеев

МОМЕНТ РАЗДЕЛЕНИЯ ВРЕМЕН

С чем только не сравнивали время мудрецы? И с рекой, несущей весь мир в своих волнах, и со стрелой, мчащейся к одной ей ведомой цели, и с кругом, вращающимся от начала мира и увлекающим в свою круговерть все сущее.

Между тем, если говорить по сути, то время, как таковое, является не более, чем атрибутом (или, иначе, неотъемлемым свойством) движения. Если нечто движется и изменяется, то время всегда выступает, как одно из измерений происходящего. Не случайно все его аллегории, приведенные абзацем выше, по сути представляют собой не что иное, как движущиеся объекты.

На первый, второй и даже третий взгляд, это движение кажется непрерывным, ибо к такому выводу подводят наши обыденные наблюдения и наш повседневный опыт. Но вот в теоретической физике, по крайней мере, в качестве гипотезы, допускается, что время состоит из потока квантов — неделимых элементарных частичек, — а, значит, хотя бы, как теоретическая возможность, предположение о «начале и конце времен» право на существование имеет.

Еще более оно приложимо к развитию личности и истории общества. Их время, однозначно, конечно: начинается с рождения и заканчивается смертью. Но и траектории жизни при всем их многообразии и ограниченной непредопределенности тоже отнюдь не монотонны: разделены на периоды, различающиеся между собой, как интенсивностью изменений, так и зачастую полным перерождением изменяющегося.

Последнее для стороннего наблюдателя представляется, как видение «просто другого человека» или иной «формы общества». И произошедшие метаморфозы столь разительны, что вполне могут быть сопоставлены «малой смерти» и «малому рождению». Иначе говоря, личная или социальная история, как существование общества или личности во времени, оказывается перед фактом либо своего прекращения, либо кардинальной, качественной перемены.

Что же меняется, что служит точкой или моментом разделения времен? Источник движения, тот самый главный ресурс, которым определяется существование объекта. Когда «жить становится нечем», наступает кризис. И чем это «нечем» больше, тем глубже перестройка потребна, чтобы приспособиться к новым источникам существования, новым энергиям, дающим силы для продолжения пути.

К чему здесь все эти «размышлизмы»? Да к тому, что по объективным и субъективным обстоятельствам Россия прежний ресурс своего даже не развития, а существования исчерпала практически полностью. Так в сентябре 2013 российские министры нехотя, но вынужденно признали, что страна находится в состоянии рецессии (экономического спада) и «приближается к состоянию кризиса». Последнее они, впрочем, явно «из скромности» преуменьшили. Какое уж там приближается, когда он давным-давно на дворе?

Государственный бюджет дефицитный. Капитал и любимые путинские «инвестиции» бегут из страны, сломя голову. Под предлогом «суперэкономии» (в виде «хозрасчета и самофинансирования» a la Горбачев) разгромлены до состояния полной своей профанации здравоохранение, образование, наука (в т.ч. академическая). Активно свертываются — типа «средств не хватает» — социальные программы, включая субсидии, льготы, пенсионное обеспечение, «материнский капитал», некогда помпезно распропагандированный действующим президентом . Люди в массе своей нищают, спрос падает и, как следствие, свертывается нынешнее, условно существующее, колониальное российское производство.

Да, возможно где-то что-то и крутится — пара станков на цех (из тех, что еще номинально сохранили свои заводские стены, не превратив оные в руины, склады и офисные центры). А потемкинские губернаторы демонстрируют свои «успехи», предъявляя президенту личные животноводческие комплексы (на костях уничтоженных ими фермерских хозяйств) и два комбайна на образцово-показательном поле. Но российская глубинка разорена и стоит. Заработная плата нищенская — 6-9 тыс. рублей в месяц и то по большому везению. Что говорить, когда кемеровские шахтеры сходят в забой за 15000. А 105 тыс. рублей за три месяца , которые зарабатывают упомянутые выше комбайнеры и о которых гордо раструбил недавно на весь свет федеральный ТВ-канал, с учетом остальных девяти месяцев безработицы оборачиваются теми же средне непрожиточными девятью.

Живо по сути лишь то, что ограничено кругом потребительства элит или встроено в государственную машину, а потому распространяется навязчиво и принудительно. Да и сам возросший, шикующий, сугубо элитарный спрос существует во многом, благодаря распространившемуся, как эпидемия, подобному амоку, истеричному «последнему хапку» — т.е. безудержному чиновно-партийному воровству и казнокрадству «напоследок», из отчаянного, панического страха от того, что «лафа заканчивается для всех, навсегда, безвозвратно».

И это предчувствие близости Судного Дня, того, что выше определялось, как момент разрыва времен, точка смерти, которая может, но вовсе не обязательно станет жизнью, в сущности верно. В конце концов оказался до дна исчерпанным ресурс существования и развития, который советской экономикой был создан, а современными российскими правящими элитами в течение четверти века без восполнения уничтожался, разграбливался, проедался, расточался, будучи втянутым в решение проблем глобализованного мирового рынка.

Впереди даже не кризис, а тотальный коллапс, в котором сойдутся воедино мизерный процент функционирующих производственных мощностей, их ветхость, организационная кустарность в диком сочетании с несамостоятельностью, общая недостаточность экономики для полноценного функционирования общества и государства. А поверх всего воздвигнутся, как коэффициент умножения наступающих трудностей, последствия тотального кадрового голода, порожденного целенаправленным выдавливанием профессионалов из всех социально значимых сфер деятельности, сопровождающимся почти полностью уничтоженной преемственностью в подготовке высококвалифицированных кадров.

Условием выживания в такой ситуации является кардинальная трансформация самих основ существующего общества. Ибо ни один из его актуально действующих ресурсов жизнеспособным не является. Элиты? Им предстоит либо кардинально изменить внутреннюю мотивацию своих действий, преобразив господствующую идеологию персонального обогащения путем воровства и казнокрадства в служение общегосударственным интересам, либо уступить свое место «новым людям». Впрочем, совсем не очевидно, что последние в принципе в природе существуют.

Экономика? Ее предстоит кардинально переделать, поставив по крайней мере на первом этапе под жесткое государственное регулирование (как? — это речь отдельного разговора об индустриализации, обеспечении достаточных условий существования для большинства населения, развитии транспортной инфраструктуры и освоении новых областей хозяйствования — см. например, К. Гордеев, Глобальный экономический кризис и Россия (тезисы без доказательств), http://otchizna.su/politics/8968).

Заграница поможет? Отнюдь. Глобализация загнала мировую экономику в ступор, который мирным путем не разрешим. А, значит, впереди уже в самом ближайшем будущем Третья Мировая, «альтернативой» которой служит падение мировых денег, остановка производств, запустение и хаос, ожидаемо вышедший из-под «управления».

Человеческий фактор, способный на одном волевом порыве творить величайшие чудеса? И ему взяться тоже неоткуда (во всяком случае в поле официальной религиозности). Мировоззрения, религии и идеологии, представленные в публичном поле и оформленные в социально-признанные структуры, выхолощены, опошлены и дискредитированы духом торгашества, теплохладности, конформизма и экуменизма. А отказ от сверхценности своих идеалов неизбежно исключает возможность им следовать (двигаться в их направлении). Деструктивные же, сатанинско-живодерские силы, выводимые противоборствующими глобальными корпорациями в качестве своих передовых бойцов, к созиданию заведомо не способны и ему враждебны.

Так что момент Истины, дающий человечеству вообще и русскому человеку в частности шанс на дальнейшее существование, приблизился, можно сказать вплотную. Времена либо вот-вот кончатся, отсекая все более не жизнеспособное, либо начнутся внове, но лишь для тех, кто сможет найти в себе силы перемениться и выжить, учтя прежние ошибки и промахи и обретя способности соответствовать условиям существования в новом мире.