1) Ипатов "по словам и по делам -«эзотерик», то есть нехристианин и не ученый":

2) «Его "наука» столь же модернова, как бесословие» возлюбивших их иннэнистов".

3) Если сам отец диакон отказывается "во внутрихристианских дисскуссиях признавать свидетельство еретика,– неужели это означает, что он совершенно запущенный интеллектуально гражданин и/или «явный богоборец"?

Ну, что ж, тут есть о чем поговорить... Не могу не согласиться с констатацией печального факта: в Санкт-Петербургском Государственном институте точной механики и оптики занимаются вещами, мягко говоря, сомнительными. Причем сомнительными не по заявленной тематике исследований - нравится это или не нравится одному философу и богослову, но научная теория физического вакуума и в самом деле существует, - а по тому смыслу, который вкладывают в свои экзерсисы горе-экспериментаторы. Не знаю, что их вывело к этому, но их сегодняшние увлечения опытами с "эфиром" (не химическим веществом, а сверхматериальной субстанцией и даже всеобъемлющей средой, к проявлениям которой, в конечном итоге, и сводятся торсионные поля) и соотносимых с этим психофизических феноменов действительно не отвечают критериям научного познания, а легко обнаруживаемая интенция "изучения скрытых природных сил ради возможности использования их в практических целях" в немалой степени подпадает под определение оккультизма (см., например, "Философский энциклопедический словарь", М: ИНФРА-М, 1997, с. 316). И это в самом деле не может не нравиться настоящим оккультистам, включая и "возлюбленных" Кураевым рерихианцев, которые тому мерещатся едва ли не в каждом закоулке. К сожалению, также холистическое, коренящееся в совковости, умничание Дульнева и Ипатова о скрытых всеобщих связях явлений, о единстве макрокосма (вселенной) и микрокосма (человека) лишь усугубляет дело и позволяет говорить о пара-научности занятий упоминаемых выше "ученых".

Все это безусловно очень грустно, весьма печально и даже, можно сказать, совершенно прискорбно, но ... из этого не следует ничего, кроме как необходимости обратиться к духовнику Алексея Ипатова и рассказать ему об ошибках и заблуждениях чада. Ибо даже пристрастный взгляд борца со "всехным оккультизмом" не сможет отрицать приведенного им самим факта: "Алексей Ипатов ... воцерковленный православный человек, активный прихожанин Приозерского подворья Валаамского монастыря", а, значит, все же не сознательный оккультист, а "овца заблудшая".

Более того, как это ни неприятно, но приходится указывать человеку, имеющему специальное философское и богословское образование, на то, что критерии необходимости и достаточности внутри себя не содержат никаких противоречий и не допускают никакой исключительности применения. И потому - нравится это д. Андрею Кураеву или не нравится - но как и в обыденной жизни, точно также и в религии, БЫТЬ и НАЗЫВАТЬСЯ понятия НЕ совпадающие. Первое из них суть модальность (в данном случае субъекта), которая, как ей и положено, имеет совершенно конкретные проявления, и важнейшим из них применительно к религиозной жизни человека является наличие веры и соответствующего ей образа жизни. Второе, напротив, по большому счету не более, чем ярлык, обозначающий не способ личностного бытия, не состояние души, а скорее отношение к оному мечущегося, падшего человеческого разума. Иначе говоря, я вынужден повторить: любое самоопределение НЕдостаточно, хотя и необходимо для позиционирования себя в мире и в обществе.

Не следует считать приведенное здесь, как защиту заблуждений Ипатова - их я констатировал, не разделяю и возвращаться к ним не буду, - но совершенно омерзительно читать осознанные, как я полагаю, передергивания смыслов профессионалом с целями, о которых сказано будет чуть позже. Конечно, "христианин, который назвал себя мусульманином или почитателем гения Цезаря, перестает быть христианином", в особенности, если он согласился "с присутствием своего имени в списке людей, официально («по имени, а не «по убеждению») почтивших официальных языческих богов Римской Империи", ибо дело не в том, как он себя назвал, а в том что он публично отрекся от Христа (хотя, замечу, и апостол Петр согрешил тем же, но, покаявшись, был прощен Господом). Но, по утверждению самого же Кураева, "Ипатов не в состоянии отличить, где кончается оккультизм и начинается христанство, а, значит, не в состоянии заметить свой грех". Памятуя о словах Спасителя, "если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем" (Ин. 15:22), по-христиански верным было бы обличить горе-оккультиста между собой и перед духовником его и лишь тогда, после открытого исповедания им своих заблуждений говорить о его упорствовании в них.

Пример либеллатиков, приводимый в своем послании отцом диаконом неудачен еще и потому, что, к примеру, Святейший Патриарх Алексий II, как и они, до сих пор никак не возражает против своего именования действительным (т.е. НЕ формальным, НЕ просто почетным) ЧЛЕНОМ оккультной Международной Академии Информатизации (на что я уже однажды указывал в своих вопросах д. Андрею). Не применимы ли к Предстоятелю РПЦ, приводимые Кураевым обвинения: ведь и он "согласился на внесение себя в языческие списки", да еще "сделал добровольно", а "не под страхом пытки и смерти", и даже, страшно сказать, участвовал в шабашах этой организации через своих представителей, вовсе "не думая каяться" в сих делах. Однако Ипатов - вроде как "презренный оккультист", а первоиерарх - "Великий господин и отец наш". Так не бывает (во всяком случае для христианина и честного человека).

Эту тему можно было бы развивать и дальше. Например, если вспомнить, что среди чтимых всеми православными 40 мучеников, в Cевастийском озере мучившихся (9 марта ст. с.), двое из них вплоть до самой казни почитали себя язычниками, но исповедали Господа посреди христиан, заменив собой отступников. Или, наоборот, если взглянуть на иных уважаемых церковью и обществом сановников в рясах и без оных, что молятся с еретиками, трапезничают в синагоге, практически не таясь участвуют в масонских орденах и с неподражаемой искренностью рассуждают о том, что, помогая приходу антихриста, они способствуют приближению Царствия Небесного.

Впрочем, довольно препирательств по поводу того, кого, за что и, главное, когда, следует обличать в оккультности, нехристианскости и неправославности. Ибо к факту самой экспертизы констатация тех или иных убеждений человека не имеет НИКАКОГО отношения, если, конечно, считать его профессионалом в данной области и не предполагать, что он, подобно некоторым, развлекается подтасовками и передергиваниями. Напомню логическое построение Кураева: если Ипатов эзотерик, то он нехристианин (это мы уже разобрали) и не ученый (т.е., по-видимому, не специалист и даже, возможно, вовсе необразованный человек). Однако последний кандидат технических наук, специализирующийся в области точной техники для передачи и регистрации информации - это профиль проводимой экспертизы, и, следовательно, выбор эксперта был вполне адресным.

Но, может быть, отцу диакону известны факты его некомпетентности именно в данной научной деятельности? Отнюдь, все, что уважаемым богословом сказано об этом, так то, что Ипатов "не может быть признан компетентным исследователем ... с точки зрения научной: ибо оккультизм и наука –-«две вещи несовместные". Но экспертиза не требовала исследовательских работ в области теоретической науки (и уж тем более в области оккультизма), а совершенно, напротив, предполагала обнаружение доказательств (или отсутствия оных) практически целиком лишь с технической точки зрения. Следовательно, утверждение д. Андрея, как и в предыдущем случае, игра слов и смыслов. Я понимаю, что прямо говорить о технике ему теперь неловко: однажды он уже сел в лужу, доказывая, что в EAN-13 не содержит бесовских шестерок, хотя ГОСТ однозначно указывает на их наличие, и вот он лихо обходит вопросы собственной некомпетентности, подменяя их вроде бы как "очень их напоминающими", но принадлежащими совсем другой смысловой плоскости.

А чтобы это получилось более убедительным, он спешит подкрепить свою правоту, давя на эмоции невнимательных читателей: Ипатов, дескать, "не может быть экспертом с точки зрения церковной", а также "с точки зрения юридической". Но, позвольте, хотя выводы суда и касаются церковно-государственных отношений, однако экспертиза не затрагивала вопросов богословских, и, если не предполагать, что эксперт нечестен (точнее, религиозно пристрастен), а потому сознательно недобросовестен или умышленно некомпетентен в вопросе сугубо техническом, то отрицать достоверность его результатов попросту безумно.

Впрочем, точное знание, в отличие от философии, верифицируемо весьма просто и наглядно. Исходные материалы для экспертизы суд, а от него Ипатов получили непосредственно из органов Министерства по налогам и сборам. Не секрет, что этот государственный институт содержит весьма и весьма квалифицированных специалистов, которые, при необходимости, способны были бы по запросу одной из судящихся сторон официально ответить на вопросы эксперта. Этого сделано не было. Странно, что заменить их собой берется человек по роду своих занятий и образованию не имеющий никакого отношения ни к технике, ни даже к информатике.

Еще более нелеп упрек в неправомерности экспертизы с точки зрения юридической. Кураев пишет: "Судья Виктор Шелудяков по сообщениям православной прессы - «тоже верующий человек, крещен в православии» (Тельнов Григорий. Суд против антихриста // Русь державная. № 3, 2002). Эксперта он назначил зависимого от истца - «тоже верующий человек» Ипатов преподает физику в местной православной гимназии. Так что это решение приходского собрания, а не вывод федерального суда". Просто восхитительно - православный диакон выражает явное неудовольствие действиями и решениями суда из-за того, что судья и эксперт являются ему собратьями по вере! Одно из двух: либо у д. Андрея в рукаве припасен "компромат" и на судью (например, что и тот "оккультист" и "рерихианец"), либо что-то у уважаемого клирика не в порядке с религиозным самоопределением. А что касается "независимости суда от истца и ответчика и независимость эксперта от судьи и тяжущихся сторон", равно как и того, кто где и с кем живет и в какой приход ходит, то я вынужден еще раз повторить: верифицируемость технической экспертизы делает ее НЕЗАВИСИМОЙ от личности и убеждений эксперта. Яблоко, притягиваемое землей, с равной степенью очевидности будет падать на голову, как великому И. Ньютону, так и отцу диакону. Программное обеспечение, не допускающее изъятия ИНН из баз данных МНС, не позволит сделать этого никому, кто взялся бы это опровергнуть - ни Ипатову, ни эксперту от налогового ведомства. И так далее...

Конечно, если предположить, что "верующий человек» Ипатов" в силу своей замаскированной "оккультности" занимается подтасовками и фальсификациями, то упрек в "нарушении основного принципа судопроизводства" можно было бы считать правомерным. Но д. Андрей НЕ ДОКАЗЫВАЕТ этого - он лишь, как в "лучшие" советские времена "НАМЕКАЕТ" на некоторую возможность подобного факта: дескать, не опровергну, так хоть в грязи изваляю.

Впрочем, к этому же роду действий относится и именование Ипатова при необходимости то оккультистом, то верующим, то еретиком (понятия взаимоисключающие) и кураевское вскользь брошенное обвинение, в частности, в мой адрес - "бесословие» возлюбивших их [т.е. оккультистов] иннэнистов". Одним махом - всех убивахом: коль против ИНН, то, значит, сектант-"иннэнист" (слава Богу, что онанистом не обозвал!), который (очевидно, в силу этого) дружит с оккультистами и рерихианцами и, соответственно, занимается "бесословием". И тут возникает вопрос: Зачем отцу диакону сей грех на душу - сознательный оговор других, пусть даже и откровенно неприятных ему людей?

Не стану взывать к Небесам, как это часто водится в любимых д. Андрею "внутрихристианских дисскуссиях", и выяснять, кто из нас боится Бога в большей степени. Обращу лишь общее внимание на то, КОГДА были написаны статьи Кураева в поддержку МНС. Первое "вселенское покаянное" письмо появилось в апреле 2000 года, когда было необходимо смягчить пусть даже половинчатые, но вполне определенные решения мартовского Заседания Священного Синода. Никто в этот момент не был заинтересован в публичном извинении Церкви в ее "заблуждениях", кроме налоговиков, на которых обрушился первый шквал отказных писем, а в их распоряжении для ответа не было ничего кроме ИНН-разрешительного циркуляра митрополита Сергия Солнечногорского, датированного еще 1997 годом. Тогда отец диакон обеспечил мытарям достаточную степень необходимой аргументации.

Второе значимое выступление д. Андрея на этом поле приходится на март 2002 года, когда Приозерское дело явилось первым гласным прорывом в правовой сфере противников цифровой идентификации личности. До этого лишь один суд, правда Конституционный, констатировал "незаконность претензий налоговой полиции к ... (преподавателям Санкт-Петербургского университета) ... , в связи с отсутствием у них ИНН". Необходимо было смягчить в глазах общественности расширение частного случая судебной практики до общего. И вновь - очень кстати - раздался голос "представителя официальной Церкви".

Третья, нынешняя реплика отца диакона, как легко догадаться, тоже "не кирпич с неба". Конституционный суд принял, наконец, к рассмотрению иск "приозерцев", и вновь налоговикам понадобились православные ренегаты.

Все это сказано здесь лишь потому, что невозможно никак иначе объяснить выступления д. Андрея по проблеме ИНН, кроме как их "заказанностью" со стороны представителей МНС и, возможно, связанными с теми некоторыми иерархами. Ибо я нисколько не сомневаюсь, что его, Кураева, отточенный и изощренный в схоластике разум с самого начала видел всю бесплодность и безосновательность собственной аргументации, видел и тем не менее применял ее, опираясь и рассчитывая на свою многолетнюю практику в PR-технологиях, эксплуатирующих дискретность человеческого мышления.

Почему он так поступал? Ну, это отдельный вопрос: я в отличие от отца диакона перетряхивать на публике чужое грязное белье не любитель...