Честные отцы! Братья и сестры! Дамы и господа!

Проблема введения личных идентификационных кодов сегодня встала перед многими государствами мира. Комитет экспертов Совета Европы по вопросам защиты данных в границах полномочий Европейского Комитета правового сотрудничества насчитывает таких стран около 100, т.е. почти половина из существующих. Среди них практически все страны Европы, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Индия, половина стран Латинской Америки.

Все это создает иллюзию некого объективного процесса, постепенно расширяющегося и вовлекающего в сферу своего действия все новые и новые народы и государства. Вот уже 15 лет средства массовой информации насилуют наши уши и сознание словом “глобализация” – глобализация! глобализация! глобализация! – глобализация информационная, глобализация финансовая, глобализация экономическая, глобализация политическая, глобализация социальная. Министры и президенты встречаются, транснациональные корпорации распределяют сферы влияния, права человека провозглашаются, всевозможные хартии и декларации принимаются, берлинская стена разрушается, Югославия и Ирак бомбятся – шум и треск, одним словом.

И как-то уже свыклось, что глобализация – это объективный процесс, связанный с развитием человеческого общества, с научно-техническим прогрессом. Однако это привычное и кажущееся неоспоримым умозаключение – ложь от начала и до конца. Глобализация, глобализм, на самом деле, ни к объективности, ни к экономике, ни к информатике, ни к научно-техническому прогрессу отношения не имеет никакого. Этот продукт целенаправленного мыслетворения целого ряда западных философов от рождения назывался по-другому – мондиализм, имел выраженный антихристианский характер и разрабатывался как либеральная альтернатива коммунистической утопии.

Что ею утверждалось? Во-первых, что вся жизнь на Земле представляет собой единую систему – единая среда обитания, единая экология, единая общественная организация, единая экономика, единый финансовый механизм, а в идеале также единое управление и единое информационное обеспечение. Во-вторых, все народы равны и имеют единое происхождение, единое историческое прошлое и единое  будущее. Права всех равны, никто не обладает полнотой знания объективной, абсолютной и универсальной истины, а значит истинных духовных ценностей, морали и нравственности. Хотя существование всего это и допускается, но познание происходит путем долгого согласования частичных, субъективных, самобытных истин различных людей и народов.

Не правда ли, знакомо – мир материален, развитие локально и бесконечно, истина познаваема, но постепенно, народы равны, но ведомы мудрым правителем? Так говорили “вольные каменщики” конца XVIII века во времена Великой французской революции, так говорили марксисты конца XIX века, подготавливая революцию в России, так заговорили мировые заговорщики в конце ХХ века, намереваясь победоносно завершить революцию во всем мире, собираясь без остатка сокрушить все что ни есть личностного, самобытного, национального. И, как и прежде, одели этого “рыщущего повсюду” потрепанного призрака или, быть может, голема в одежды “научной обоснованности”, “экономической целесообразности”, “информационной необходимости”, назвали так, чтобы не сразу узнали, на английский манер глобализмом, и отправили по свету.

Чтобы охарактеризовать сущность описываемого монстра, позвольте несколько цитат:

“Доктрина, известная под названием “вашингтонский консенсус” была по своему характеру неким символом веры глобализации. В ней отразились уверенность в том, что рынки действуют эффективно, что отсутствует потребность в их управлении со стороны государства, что между бедными и богатыми не существует конфликтных интересов, что дела идут наилучшим образом, если в них не вмешиваться... На самом же деле верно то, что бедные, т.е. подавляющая часть населения большинства стран мира, должны ежедневно питаться. Хорошей будет та политика, которая гарантирует, что они смогут это делать, при этом постоянно должно обеспечиваться улучшение рациона питания, жилищных условий, системы здравоохранения, других материальных условий жизни. Плоха та политика, которая прямо или косвенно провоцирует нестабильность, создает проблему с потреблением продуктов питания по соображениям эффективности или либерализма либо даже свободы. Стремление к конкуренции, дерегулированию, приватизации и открытым рынкам капитала в действительности подорвало экономические перспективы многих миллионов беднейших людей в мире. Так что такая политика – просто наивная и неправомерная кампания. Она по-настоящему угрожает безопасности и стабильности в мире, поскольку подрывает основы обеспечения самих себя хлабом насущным... Короче говоря, налицо кризис “Вашингтонского консенсуса”, и он очевиден для всех” (Джеймс Гэлбрайт, профессор Школы госудасртвенного управления имени Линдона Б. Джонсона при Техасском университете, один из разработчиков “Вашингтонского консенсуса”);

“Информационно-коммуникационные технологии (ИТ) являются одним из наиболее важных факторов, влияющих на формирование общества двадцать первого века. Их революционное воздействие касается образа жизни людей, их образования и работы, а также взаимодействия правительства и гражданского общества. ИТ быстро становятся жизненно важным стимулом развития мировой экономики. Все люди повсеместно, без исключения должны иметь возможность пользоваться преимуществами глобального информационного общества. Устойчивость глобального информационного общества основывается на стимулирующих развитие человека демократических ценностях, таких как свободный обмен информацией и знаниями, взаимная терпимость и уважение к особенностям других людей. Наша задача заключается не только в стимулировании и содействии переходу к информационному обществу, но также и в полной реализации его экономических, социальных и культурных преимуществ” (из ст. 1, 3, 6 “Окинавской хартии глобального информационного общества”, принята 22.07.2000 г. лидерами стран G8, Окинава);

“Власть – тоже функция информации, и поскольку информация циркулирует в сетях, вокруг них должна концентрироваться власть” (“Сеть как стержень: пора приступать к строительству новой цивилизации”, интервью Анатолия Ракитова, докт. философских наук, проф., специалиста в области науковедения и компьютерных технологий).

“Когда Европа примет для себя некий допустимый минимум норм, позволяющих регламентировать [общественное] поведение и мышление, то это не окажется объединением под правлением некого доброго повелителя, но будет означать [совместную] мобилизацию сил против общих бедствий… Европейская культура останется единственной и незаменимой, если и только если она продолжит открыто смотреть на зло и все связанное с ним… Культурная обособленность является по большей части исключением из европейской культуры: и хотя быть бдительным в отношении зла плохо понимается, презирается и принижается, тем не менее в этом существует необходимость и должно решительно применяться” (из статьи одного из апологетов мондиализма Андрэ Глюксмана “Культура и будущее Европы”, 1997 г.);

“Чтобы прийти к созданию единого мирового правительства, необходимо освободить людей от их индивидуальности, от привязанности к семье, национального патриотизма и религии, которую они исповедуют” (Декларация Всемирной организации здравоохранения при ООН);

“Мы очень признательны руководителям средств  массовой информации и крупных журналов, которые ранее принимали участие в наших встречах, за то, что они в течение более сорока лет соблюдали предельную осторожность относительно  освещения нашей деятельности. Фактически, в противном случае мы просто не смогли бы в течение всех этих лет осуществлять наши проекты, если бы на нас было сосредоточено пристальное внимание общественного мнения. Но мир сегодня более предрасположен к созданию единого мирового правительства. Сверхнациональная власть интеллектуальной элиты и мировых банкиров более предпочтительна, нежели право народов на самоопределение, которому мы следовали в течение веков” (Дэвид Рокфеллер, речь на заседании Бильдербергского клуба в июне 1991 г.);

“Ключевым фактором, влияющим на современные глобализационные процессы, является деятельность Мирового правительства… Следует признать, что эта надгосударственная структура вполне эффективно исполняет роль штаба “нового мирового порядка”... У России есть три варианта дальнейшего развития:... 3. Третья возможность заключается в том, чтобы Россия стала одним из лидеров "Нового мирового порядка", обеспечив своему народу и своей элите достойное место в дальнейшей истории человечества. Как говорится, если нельзя бороться с движением, следует его возглавить... Роль и место России в будущем планетарном устройстве будут зависеть в первую очередь от состояния четырех "критичных" ресурсов - "ментальной" сферы, демографической ситуации, степени глобализации управления и "силового" блока” (Александр Александрович Игнатов, Генеральный директор информационного аналитического агентства при Управлении делами Президента РФ, “Независимая Газета”, 07.09.2000 г.).

Итак подведем некоторые итоги сказанному. Глобализация – это прежде всего процесс власти, а точнее установления мирового господства весьма ограниченным кругом лиц. Это – процесс взламывания и детерминирования национальных самобытных и самодостаточных культур, их обезличивание и предопределение. Это – процесс принудительного вовлечения экономик независимых государств в открытое экономическое пространство, где они сталкиваются  с многократно превосходящим капиталом, сконцентрированным в руках (по выражению Александра Игнатова) “малочисленной элиты, объединенной этническим родством и инициацией в ложах деструктивной направленности”. Сталкиваются и разбиваются о нее вдребезги, чтобы затем быть поглощенными и ассимилированными “мировой системой”. Глобализация – это также комплекс политических преобразований и масс-медийной обработки сознания отдельных людей, ведущие к их обезличиванию, деморализация и секуляризация мировосприятия. Наука же, научно-технический прогресс, как и вообще социальное развитие человека, имеют к глобализации лишь косвенное отношение, нещадно эксплуатируются ею и посредством этого оказываются ее проводниками.

Сами по себе информационные технологии – польза и благо, но они же в злонамеренных руках – и инструмент атомизации человеческого общества, и среда, позволяющая быстро, эффективно, технологично изменять человеческое сознание, редуцировать, т.е. “упрощать”, мораль, видоизменять систему этических ценностей и даже способ мышления. Без них мир не стал бы таким, каким он стал сегодня. Без них не заключили бы Шенгенских соглашений с их личными номерами и карточками вместо паспортов. Но тогда было бы придумано что-то другое, ибо глобализация – от начала и до конца процесс управляемый.

К примеру, Шенгенские соглашения заключили в 1985 году. Распространяться по Европе они начали только в начале 90-х, когда силой смогли убедить европейцев в полезности обезличивания. А Россию к этому процессу допустили лишь тогда, когда она, развращенная политическим и экономическим стриптизом перед Западом во времена Горбачева, изнасилованная шоковой терапией Гайдара и подстреленная у Белого дома, почти полностью потеряла волю к сопротивлению. И это произошло в 1994-1995 годах, когда после то ли подписания некого секретного протокола к одному из многочисленных тогдашних займов, то ли после взятия на себя обязательств войти в шенгенскую зону наше тогдашнее правительство вдруг неожиданно озаботилось “неправильной информационной структурой российского общества. С этого момента начался тот десятилетний проект, плоды реализации которого собрали нас сегодня всех здесь.

Напомню хронологию.

В октябре 1995 года Европейским Парламентом и Советом Европы была принята Директива “О защите личности в отношении обработки персональных данных и свободном обращении этих данных” (№ 95/46/ЕС от 24.10.1995), утвержденная как обязательная для стран Европейского Совета и предписывающая (ст. 32) всем странам не позднее трех лет после вступления выполнить необходимые юридические, организационные и административные мероприятия. Практической реакцией на этот документ явилось Решение Президента Российской Федерации (от 21.11.95г. №Пр-1694), специфически поименованное как “Концепция формирования и развития единого информационного пространства России и соответствующих государственных информационных ресурсов”. Однако задолго до этого, еще в начале 1995 года был принят и вступил в силу Закон “Об информации, информатизации и защите информации” (от 20.02.1995 г. № 24-ФЗ), а также принято решение и начата печать российских паспортов нового образца, не содержащих графы “Национальность”, но имеющих отведенное место для личного кода владельца паспорта и личного кода его детей. (Правда, законный статус эта форма документа получила лишь в 1997 г.). Иными словами, можно уверенно утверждать, что по меньшей мере за год до того Россия начала действовать по неким международным обязательствам, в русле которых лежат и Директива ЕС и практические шаги российской власти. Более того, в 1994 г. начата, а в 1995 г. завершена первая универсальная всероссийская база данных ГАС “Выборы”, которая в последствии была положена в основу другой, более совершенной АС “Персона”, приобретшей сегодня официальный (хотя пока законодательно и незакрепленный) статус “Государственного регистра населения РФ”.

В последующие годы Россия уверенно реализовывала начатый проект и взятые на себя международные обязательства. Так, в 1996-97 годах активно формировались региональные и специализированные отраслевые (медицинская, налоговая, пенсионная, МВД, ФСБ, Минобороны и т.п.) базы данных, велись разработки в области их унификации и коммутирования. В этот же период начались подготовка и составление Налогового кодекса РФ (1-ой части) и, как бы предчувствуя реакцию на него со стороны верующих, получена положительная оценка этой деятельности со стороны священноначалия РПЦ (подписанная митрополитом Солнечногорским, тогда архиепископом, Сергием (Фоминым)).

При том интенсивность всех подготовительных работ была такова, что уже в 1998 году налоговый кодекс был принят. Любопытно, что почти одновременно с этим событием, за месяц до него, было принято Постановление коллегии Госкомсвязи России (от 19.06.1998 г. № 13/2) “О создании общегосударственной автоматизированной системы учета лиц, проживающих в Российской Федерации и временно пребывающих на ее территории и официальных документов, удостоверяющих их личность” (АС “Персона”), фактически определившее совокупность и порядок исполнения мероприятий по созданию Государственного регистра населения, а также основных ответственных исполнителей различных направлений проекта. Так подготовка и оформление законодательной базы были поручены Правительству РФ разработка программного обеспечения и общая координация действий –Госкомсвязи, кодификация населения – Министерству по налогам и сборам, разработка “российской” интеллектуальной карты, носителя индивидуальной информации – ФАПСИ, разъяснительная и организационная работа с населением – региональным и местным администрациям. Весь же документ в целом явился логическим продолжением и развитием упоминавшегося уже Решения Президента Российской Федерации (от 21.11.95г. № Пр-1694).

Однако этим значимые события 1998 г. не исчерпываются: именно тогда начал свою жизнь крупнейший региональный проект “Карта москвича”, ныне именуемая Московской картой (видимо, что подчеркнуть ее единство с общероссийским проектом), а также был принят к разработке законопроект “Об информации персонального характера”, ныне завершенный и представленный в первом чтении к рассмотрению Государственной Думой в декабре 2000 г. О последнем следует сказать особо, поскольку он разрабатывался на основе и в соответствии с нормами упомянутой выше Директивы ЕС и содержит в себе несколько весьма примечательных моментов. Во-первых, он предусматривает лишение каждого из граждан России иммунитета перед любым уполномоченным государственным или даже частным лицом, требующим предоставления персональных данных для включения в информационную базу. Во-вторых, он не предусматривает какой-либо ответственности за использование этих данных по своему усмотрению их обладателем. И, в-третьих, он предусматривает трансграничную передачу персональных данных. Если к этому добавить, что проект дважды прошел экспертизу специалистов Совета Европы, то несложно сделать вывод о том, кто эту работу заказывал.
Вероятно, после сказанного излишне упоминать о том, что как свидетельствуют специалисты Академии информатизации, работавшие над программным обеспечением проекта в центрах “Инсофт” и “Сириус”, формат предоставления данных в данной разработке от локальной “Карты москвича” до общероссийского “Государственного регистра населения” соответствует общеевропейскому (или, с некоторым допущением, общемировому).

Начиная с 1999 г., информация о ключевых мероприятиях обсуждаемого проекта весьма напоминает сводку военных действий:

1999 г. – начато присвоение жителям России ИНН физических лиц, принят в разработку законопроект “О Государственном регистр населения РФ”

2000 г. – в Москве начата реализация подпроектов “Карты москвича”: “Карта школьника” и “Транспортная карта”; внесен в Государственную Думу законопроект “Об информации персонального характера”; разработана официальная концепция “Государственного регистра населения”, принято дополнение к закону об административных правонарушениях, обязывающее к постоянному ношению паспорта, как документа, удостоверяющего личность.

2001-2002 г. – должны быть подготовлены к внесению в Государственную Думу законопроекты “О государственном регистре населения РФ” (II квартал 2001 г.), “О всероссийской переписи населения” (IV квартал 2001 г.), “Об обязательном медико-социальном страховании граждан в Российской Федерации” (II квартал 2001 г.), “О технических мерах в торговле” (IV квартал 2001 г.), “Об электроно-цифровой подписи” (IV квартал 2001 г.) и другие им аналогичные, регулирующие государственную, социальную и финансово-экономическую деятельность.

2003 г. – запланировано проведение Всероссийской переписи населения.

2004-2005 гг. – определены завершение всех подпроектов и проекта в целом, поголовное присвоение “личных кодов”, отмена старых паспортов, полный или частичный переход к электронным удостоверениям личности и электронным деньгам.

Таковы факты. Надо ли повторять, что тиражируемое, сейчас правда уже реже, в средствах массовой информации утверждение, что принятие ИНН представляет собой внутриведомственное и исключительно организационно-управленческое мероприятие, является ложью. Пока не удалось установить, каким именно секретным протоколом или договором Правительство России обязалось подключить интегрированные досье на всех граждан государства к общемировому хранилищу информации, и каким конкретным способом это будет реализовано в окончательном виде, то ли как организация в нашей стране регионального филиала центра, аналогичного имеющимся в Страсбурге или где-нибудь в США, то ли передав тем все собранные у нас данные, то ли и так, и этак. Однако о том, что такой проект воплощается в жизнь свидетельствуют, во-первых, описанная выше последовательность общегосударственных организационных и правовых мероприятий, которая начавшись где-то около 1994 г., разворачивается по настоящее время очень целенаправленно, системно, оперативно и обрывается с наступлением 2005 г., во-вторых, обязательность для России многократной международной экспертизы всех основных принимаемых в этой области законов и законопроектов, в-третьих, предусмотренная совместимостью используемого программного обеспечения возможность трансграничной передачи данных, и, в-четвертых, прямое участие международных организаций и транснациональных корпораций в финансировании по меньшей мере двух из наиболее крупных российских подпроектов, таких как присвоение ИНН (обеспечено средствами Всемирного банка) и “Карточка москвича” (поддержано Oracle, мировым лидером в разработке систем управления базами данных, являющегося одним из основных разработчиков таковых для Пентагона и стран Шенгенской зоны).

Теперь позвольте вкратце охарактеризовать зачем руководителям глобализации идентификация всего человечества по личным кодам. Причина одна – жажда господства.

Чаще всего введение идентификационных номеров представляется как совершенствование управления обществом. И предлоги тут могут быть самые разнообразные: сбор налогов, или пользование транспортом, или вход в общественные здания, или потребность в унифицированном способе торговли и введении электронных денег, или все это вместе взятое. Однако при этом допускается сознательное лукавство, ибо управлять можно лишь процессами, а над людьми – только властвовать.

А единственно просматриваемый процесс в перечисленном выше – учет населения. И он – действительно, всего лишь внутреннее дело чиновничьего аппарата, требующее, быть может, для своего совершенствования увеличения числа компьютеров в пользовании властными и государственно-управленческими структурами, объединения их в единую сеть для обеспечения необходимой эффективности обмена информацией, улучшения программного обеспечения, формирования унифицированных баз данных, специального обучения персонала и отработки его взаимодействия. Но никак не более того.

На наших же глазах разворачивается нечто совершенно иное – создается автоматизированная система, посредующая все без исключения действия человека в обществе и предупреждающая любые попытки выйти из-под ее контроля. И цель у этого монстра принципиально другая – небывалое усиление власти за счет обладания во всей полноте актуализированной информацией о населении и, благодаря этому, манипулирования последним по своему усмотрению и без каких бы то ни было ограничений. Практически это означает возможность произвольного установления параметров социально-экономического развития на различных территориях, определения по своему усмотрению демографии и социальной структуры общества, назначения уровня занятости и безработицы, задания интенсивности и направлений потоков миграции, тотального контроля доходов, жилищных и социальных условий граждан.

В таком обществе нет и не может быть ни личной, ни даже коллективной воли (а значит и свободы, заменой которой становится разрешенное унифицированное многообразие). Остается лишь одна беспощадная и безграничная власть князя мира сего. Можно, конечно, согласиться, что и она тоже “управление”, но тогда придется признать, что и мы все не более, чем безгласные и безвольные игрушки в его руках, бесправные биороботы, киборги, клоны, пресловутые номера в электронных базах данных. К этому следует добавить, что единоличное управление создаваемой системой обеспечено не только ее собственной унитарностью, но и поддерживаемым ею процессом монополизации власти за счет “свободной” конкуренции в замкнутой мировой системе.

Чему можно уподобить такую выстраиваемую на наших глазах транснациональную надгосударственную “вроде как управленческую” систему? Как это ни неожиданно, тоталитарной секте, масонской ложе, мафиозной организации, ибо ей внутренне присущи не только характерные для перечисленных структур организационные принципы, такие как

(1)  единая закрытая пирамидальная структура управления;
(2)  членство, не зависящее ни от времени, ни от места;
(3)  наличие (главной, высшей) сверхцели, обуславливающий существование организации;
(4)  “эзотерический разрыв”, связанный с наличием многих информационных уровней, изолированных между собой и противоречащих друг другу
(5)  единый внутренний закон, не зависящий от внешних обстоятельств;
(6)  обязательность всеобщего активного участия, исключающая пассивное или номинальное членство;
(7)  агрессивная экспансия вовне;

но также и принципы мировоззренческие, такие как:

(1)  единая вера, содержащая телеологическое оправдание совершаемой деятельности;
(2)  историческое и метафизическое обоснование предопределенности своего возникновения и органичной взаимосвязи с общечеловеческой каузальностью бытия;
(3)  наличие собственных уникальных и единообразных обрядов и таинств.

Рассмотрим по порядку. Прежде всего, система не может не быть и экспансивной, и агрессивной, ибо предназначена для того, чтобы монопольно контролировать и посредовать все сколько-нибудь социально значимые взаимодействия человеческого общежития как в пределах одного государства, так и всей планеты. Затем, о чем уже говорилось, как и всякая монополия, такая система требует централизации руководства, в котором доля коллегиальности принятия управленческих решений неизбежно с течением времени сокращается, пока в конце концов не становится прерогативой одного человека, своей волей фиксирующего установившуюся субординацию. Причем последняя, фактически, тождественна абсолютной автархии, благодаря системной “безусловной исполнительской дисциплине” надзирающих и управляющих кибернетических устройств. К этому следует добавить, что сам принцип построения и функционирования всех, включая и данную, АС является строго иерархичным.

Очевидно и наличие сверхцели, ради которой создается “система”: совершенное и всеобъемлющее унифицирование и упорядочивание всей социальной жизни, что и отражено в названии планетарного проекта – “новый мировой порядок”. При этом на каждом уровне в зависимости от допуска и сопричастности человека – от членов Бильдербергского клуба до нищих в переходе московского метрополитена – имеет место принципиально различающееся понимание того, как и для кого таковое общественное устройство создается и в чем заключается. Более того, смыслы происходящего посредством СМИ постоянно “плывут” и изменяются с течением времени даже в пределах одного уровня.

Из заданности универсального характера “нового мирового порядка” вытекает, что те, кто оказался причисленным к его членам не смогут изменить этой своей характеристики, по крайней мере, в пределах своего земного бытия, как, впрочем, и уклониться от активного участия в “системе”, поскольку там, где она есть, избежать ее невозможно по определению, а иных мест просто, как предполагается, с течением времени существовать не должно.

И. наконец, управленческая монополия “системы” исключает ее зависимость от конституций, парламентов и прочих механизмов социального самоуправления, ибо она сама их и создает в той мере, в какой они ей необходимы для легитимности тех или иных решений и действий.

Присутствует в системе и вера – вера в единое человечество, как в унитарную общепланетную биологическую популяцию – мондиализм, о котором уже шла речь в самом начале моего выступления. Существует и основанное на этой вере, хорошо аргументированное, теоретически развитое обоснование как мирового правительства, так основополагающих системных принципов осуществляемого им управления, которые ныне в адаптированной для обывателя форме вовсю транслируются через средства массовой информации с гарантированно успешным результатом.

Обработка сознания среднестатистического жителя Запада (да и не только!) уже сегодня создала в нем уверенность в естественности до предела “раскрывать” свою личную жизнь перед обществом, убедила, что инаковость мышления – это норма, а самобытность – порок, и что поэтому “неконтролируемые системой элементы” должны быть “согласовано редуцированы”. И потому не удивительна для него “нормативная профилактическая” бомбардировка суверенного государства, внутренняя политика которого не стандартизована по западным меркам (как это произошло в 1999 г. в Югославии). Столь же естественным европейский обыватель находит и непрекращающееся доносительство друг на друга, которое совершается даже не идеи ради, но “восстановления порядка” и демонстрации этому порядку лояльности.

Вот типичный пример. У Вас, на территории Вашего владения опрокинулся мусорный бак. Ваш сосед не сделает даже попытки сообщить Вам об этом, но непременно позвонит в экологическую полицию, которая приедет, составит протокол, выпишет штраф, заставит привести все в порядок. А Вы, дабы не прослыть нелояльным ко всеобщей борьбе за порядок, после всех примененных к Вам санкций и экзекуций совершенно искренне поспешите к Вашему соседу поблагодарить его за бдительность. Да что там мусорный бак: в Швеции, например, лояльно не только платить налоги, включая и “церковную десятину”, но также и постоянно “посещать кирху”. И каждый 100%-но лояльный гражданин спешит приобрести постоянное место в Божьем доме, а квитанцию вместе с документами об уплате налогов повесить над своим рабочим местом. Дабы никто не усомнился в его “добропорядочности” и не проинформировал об этом систему, которая тут же переместила бы данного человека в другие списки со значительно меньшими возможностями.

Сказанное выше не фантазия автора данного текста, а повседневная реальность типичного западноевропейца, которому уже вбили в голову, заставили уверовать, что реальные потребности вполне функциональны, т.е. ограничиваются работой и потреблением, приносящим удовольствие, что дом – это не дом, а владение, предоставленное системой, которая всем распоряжается и в состоянии, если сочтет нужным, разрешить все возникающие проблемы (как, впрочем, и создать их). Да, и что в сущности нужно для счастья такого гражданина мира, перемещающегося в пространстве унифицированного многообразия? Разве только личный код, автомобиль, гостиница, да кредитная карта...

Мифологическое пространство, созданное мондиализмом, как современной синтетической религией – ныне реальность на территории всех стран, имеющих отношение к западной цивилизации. Вброшенные им в общество стереотипы и идеологемы прижились и укоренились. “Секулярный мир”, “конвенциональная мораль”, примат “равноправия меньшинств”, “единый” и “новый мировой порядок”, “открытость” экономики, социальной и личной жизни, уникальный social security number (личный код) для идентификации личности в мировом сообществе – все это сегодня у всех на слуху – привычно, дискутируемо, прогрессивно. Однако каждое из этих понятий апеллирует в сознании человека к необходимости унификации и упорядочивания всего имеющегося в наличии многообразия. А если добавить к этому “научно-технический прогресс”, почти обожествленную “компьютеризацию всех сфер человеческой жизни”, то возникает не просто необходимость, а насущная потребность в надзирающей и управляющей автоматизированной системе, словно по волшебству превращающей хаотичное человеческое мельтешение в совершенный порядок. И, значит, создание таковой обосновано и оправдано.

Отсюда же проистекает и предопределенность ее возникновения. С одной стороны, “система” – это торжество и логическое развитие демократических свобод, ибо благодаря ей каждый ее член “дорастает” до прямого и непосредственного диалога как бы с обществом в целом, доводя. тем самым, провозглашенное равноправие меньшинств до своего абсолюта. С другой – она порождена творящей силой человеческого разума, создавшего технику, способную преобразовывать и конструировать мир по человеческому произволению. А с третьей – системный порядок и преодоление все возрастающей хаотизации жизни как отдельного индивида, так и общества в целом, ассоциируются с победой сил добра над злом. (Речь идет, естественно, не о стремлении главных глобализаторов к мировому господству, а о той цели и о той вере, которые они представили ко всеобщему обозрению для беспрепятственной реализации своих планов).

Сегодня трудно судить, какими именно обрядами обрастет система впоследствии. Однако нет сомнения, что они обязательно появятся. В советском прошлом в качестве таковых служили “прием в члены ...”, всевозможные пионерские, комсомольские, партийные, профсоюзные и прочие собрания, уплата взносов, подписка на прессу, общественное поручение и т.д. В глобалистском будущем наличие веры и тоталитарность общественного устройства предполагают, что, помимо общей регламентации жизни человека в обществе, ритуализации непременно подвергнутся, во-первых, акт вступления человека в систему, а во-вторых, акт причастия к ней. Первое сегодня уже просматривается в принуждении людей современными российскими мытарями к обязательному заполнению законодательно необязательных Заявлений физических лиц в налоговую инспекцию. Второе менее очевидно, хотя и можно предположить нечто сходное с изъявлением своей лояльности, как это уже описывалось выше, вкупе со строжайшим запретом любых действий, не называя своего личного кода. Впрочем, сакральность последнего является предметом отдельного рассмотрения.

Система выдает человеку номер, когда получает некоторый набор сведений, позволяющий его однозначно опознавать среди множества других людей. Для этого используются имя, которым его зовут в обществе, год и место рождения, родители, родственники, социальный статус, дети, главный документ, которым он себя до сих пор удостоверял. С этим ассоциируются также основные факты биографии: образование, важнейшие миграции и т.д. По совокупности сообщенных и собранных данных создается электронный образ – “тень” или “фантом” человека, – которому ставится в соответствие некоторое системное наименование, из чисто практических, “системных”, соображений представляемое в виде числа. Вот оно-то и сообщается нам как наш личный код.

Когда мы рождаемся, нас крестят давая христианское имя, которое таинственным образом вписывается “в книгу жизни у Агнца, закланного от создания мира” (Откр.13:8). Когда рождается тень, ей тоже “вписывается имя” – в регистр системы.

С течением времени мы изменяемся – растем, болеем, женимся, заводим детей, грешим и исправляемся, – но наше имя остается неизменным и при том тождественным нам. Однако то, что происходит с нами, отражается и на нашей тени, которая обрастает биографическими событиями, фиксирует наши новые качества и свойства и стирает старые. Но на личный код – имя тени, ассоциированное с нею – это также не оказывает никакого влияния.

Что будет, если мы сменим имя – скажем, пострижемся в монахи? Оно станет другим: в книге жизни запись изменится. И уж тем более, это случится, когда вся процедура будет происходит не мистически с монахом, а с мирянином и в гражданском ЗАГСе, где просто появится новая строка в Книге записи актов гражданского состояния. Однако в системе при этом ничего с личным кодом не произойдет: имя тени не изменится, добавится лишь новая черточка в ассоциированном с ним описании.

Получается, что личный код более значим чем гражданское и даже христианское имя. Он как бы приравнивается к истинному, неизменному и объективному обозначению своего носителя, т.е. обретает черты совершенно мистические, сакральные, черты первоимен.

С другой стороны, с точки зрения функционального применения личного кода, он ни к какому оперативному системному использованию, как то сбор налогов, начисление зарплаты, осуществление платежей, проезд в транспорте, социальные льготы и пр., самостоятельного отношения не имеет. Все это операции, производимые не с ним самим, а с тем, что он обозначает, т.е. с тенью. Он лишь сокращает время ее узнавания, обеспечивая возможность информационного взаимодействия в режиме реального времени.

Однако помимо этого личный код исполняет и другую, специфическую, функцию – обозначение текущей статусности, которая по обратной связи воздействует даже не на электронную тень личности, а на сам первообраз.

В человеческом обществе случае статус не имеет прямого отношения к имени личности, поскольку не является присущим ей качеством, а лишь позиционирует ее относительно других людей. Совершенно по иному происходит, когда дело касается имени тени, у которой нет самостоятельного, внесистемного, “несоциального” существования. И потому статусное определение является ее безусловным атрибутом, поскольку задает ранг и условия отображаемых в электронном виде взаимодействий система – личность. Так появляются различные списки – “черный”, “серый”, “белый”, – в  которых фиксируется общее соответствие тени системным требованиям.

Для личности это не смертельно, она самобытна и имеет свободу воли, но для тени текущий системный статус – это некие стандартные рамки, характеризующие степень ее системной лояльности. Несвобода и установка лишь на разрешенной унифицированное многообразие предопределяет жесткость обратной связи и управляющих воздействий: поощрить дотациями или наказать их лишением, разрешить допуск или его ограничить, предоставить возможность деятельности или ее запретить. И очевидно, что ответственность за перемещение по статусным спискам лежит целиком на личном коде, и именно от его в них расположения оказывается зависимым сам человек.

И здесь обнаруживается парадоксальная вещь. Тень – не более, чем отображение реальной личности и формируется ею. Личный код – не более, чем имя тени и производен от нее. Но его статусность, становящаяся в результате непрерывного системного “страшного суда”, обретает силу личность-образующего фактора, причем действующего не однократно, а непрерывно.

Другими словами, через личный код тень обретает самостоятельность и даже возможность преобразования породившей ее личности.

Теперь о том, для чего так системе необходима “добровольность” вступления в нее. Дело в том, что человек, заявляя о желании принадлежности к ней, так же как и при крещении, пострижении, посвящении или инициации отрицается себя прежнего и рождается вновь. Христианин при этом получает от Бога ангела-хранителя и имя, а образовавшаяся системная единица – свою тень и личный код. Другими словами, фактически, совершается таинство преобразования личности, а, значит, требующее ее “доброй” воли.

Устроителям “системы”, очевидно, это известно.